Феминиум

Впереди мелькнуло синее, и открылось озеро в кольце огненных полевых цветов. Небо светилось в его водах, источая покой. Лакл остановилась на пригорке, засмотревшись.

– Ты был прав, здесь красиво.

Обернулась и потрясенно замерла. Как могла не заметить этого раньше? Его лицо, ожесточенное, словно выжженное изнутри мучительной болью, горело ненавистью. Она растерянно попятилась, пугаясь. Громко треснула под ногой ветка. И вдруг прояснилась сумятица произошедшего.

– Эликсир! – прошептала, содрогнувшись от догадки. – В вине был эликсир послушания.

– Да, госпожа.

– И ты знал? Знал и воспользовался? – Вгляделась в страшно бледное, неподвижное лицо. – Заставил прийти сюда. Но зачем?

– Я должен вас убить, – тонкое жало стилета блеснуло в его пальцах.

– Нет! – отшатнулась, лихорадочно заметалась взглядом вокруг, мучительно надеясь увидеть Викл.

– Они не придут, – словно подслушал он ее мысли. – Их обманули поддельным письмом. Воительницы ждут вас в соседнем уделе.

– Сенги, я не верю, – ненужные слезы текли по щекам. – У тебя доброе сердце. Сенги…

– Хватит, – он шагнул к ней, поднимая кинжал. – Замолчите!

– Сенги, – умоляюще сложила ладони, – я хочу знать за что? Ты не можешь отказать в последней просьбе.

Он нахмурился, опустил руку.

– Вы не сдержали слова, – его лицо мучительно надломилось, – разрушили Нагорное Убежище и приказали убить всех, кто там был.

– Нет! Сенги, нет. – Потянулась к нему, опаленная надеждой. – Тебя обманули. Я подарила жрецам земли. Сразу же подарила, как оставила тебя. С Убежищем ничего не случилось, поверь мне.

– Меня предупредили, что вы так скажете, – криво усмехнулся он, а глаза были полны слез. – Я вам не верю.

– Но это правда! Сенги, я была там совсем недавно. Твой наставник пригласил меня в честь какого-то праздника.

– Праздник? – он покачал головой. – Ложь вас не спасет.

– Да нет же! Мне еще подарили медальку. Кажется, был какой-то особенный праздник.

– А цвета флагов помните? – Он странно смотрел на нее, словно желая, чтобы она оказалась права. – Всего три флага, но каждый год разное чередование цветов.

– Флаги? Да, что-то там было, – лихорадочно напрягала память, вспоминая цвет узких полотнищ на площади. – Нет, не три, было больше. Их было пять.

Он побледнел еще больше.

– А цвета?

– Сейчас. Я вспомню. Четыре, нет, два желтых и три красных. И первый флаг короче остальных, – радостно улыбнулась, что вспомнила все правильно. – Я была там, Сенги. Я правда там была.

– Праздник святой Локс, – прошептал едва слышно. – Раз в десять лет вывешивают пять флагов. Вы не могли об этом знать.

Отшвырнул кинжал, опустил голову, потерянно сгорбившись.

– Простите, госпожа. Я был готов совершить непоправимое.

Светлейшая обессиленно привалилась к стволу. Ноги все еще дрожали.

– Кто хотел моей смерти?

– Я не знаю ее имени. – Он посмотрел в ее лицо, мечась расширенными, болезненными зрачками. – Простите, госпожа. Я поверил лжи.

– Тебя так легко обмануть, – удрученно качнула она головой.

– Я долго не верил, но они показали могилы.

– Глупый, показать можно что угодно. – Лакл глубоко вздохнула, прогоняя дрожь, успокаивая лицо. – Она все рассчитала. Месть обиженного избранника выглядит лучше, чем убийство сторонниками мятежа.

Мучительная гримаса скользнула по его лицу.

– Мне нет прощения. Я вас предал, госпожа.

– Нет, – она тепло улыбнулась. – Если бы это было так, я бы давно уже была мертва.

Вдали коротко пропел горн, выплетая мелодию погони. Светлейшая вздрогнула, стиснула задрожавшие пальцы. Воительницы Радол! Они идут сюда. Идут, чтобы убедиться в ее смерти. Святые, как обидно. Не убежать, не спрятаться. Даже пытаться не стоит, от воительниц не уйти.

– Почему? – запрокинула она к нему голову, вгляделась в измученное лицо. – Почему ты так добр ко мне? Я отняла у тебя все. Почему, Сенги?

– Разве может быть иначе, госпожа? Я сильнее, я не могу причинить вам боль.

– Святые, какой же ты глупый.

И вдруг осела на траву, горько расплакалась, уткнувшись в ладони.

– Госпожа, что с вами? – испуганно прошептал он. – Что я сделал не так?

– Я не хочу умирать! Не хочу! – стиснула злые кулаки она. – Воительницы Радол идут сюда, Сенги. И нет спасения.

Он тревожно огляделся.

– Соседний удел рядом, госпожа. Там, за озером. Идемте.

– Ты не понимаешь, от них не уйти.

– Ваши воительницы ждут вас там. Мы успеем. – Он протянул руку. – Идемте, я помогу.

Испуганно уставилась на его ладонь.

– Сенги, я…

– Не время соблюдать законы, госпожа.

Она глубоко вдохнула и, словно падая с обрыва, уцепилась за его руку. Так идти было легче, он почти волок ее, не давая упасть, иногда обнимая за талию, помогая обойти ямы, и каждый раз она коченела от прикосновения его рук. Огненные цветы путались, ломались под ногами, а ей казалось, она бежит сквозь пламя.

– Давай отдохнем, хоть чуть-чуть, – попросила она, едва дыша. – Я больше не могу.

– Нужно идти, – он оглянулся и беспокойно нахмурился.

– Что там? – повернулась она, вглядываясь пугливо. Далеко, у самого начала озера, цепь черных силуэтов текла по кровавым цветам. – О нет! У меня совсем не осталось сил!