Феникс

– Тогда называй вещи своими именами, – строго произнесла она.

– Хорошо, мне очень холодно.

– Почему ты мне это говоришь?

– Потому что я хочу взять вот это… что бы это ни было. – Он поднял одеяло. Оно почему-то было странной формы.

– Это не мой плащ, и я не могу его тебе отдать.

– Так это плащ? Отлично. Я буду как Бильбо Бэггинс из «Хоббита».

– Что такое хоббит?

– Кто-то вроде эльфа.

Эльда пристально взглянула на него.

– Так ты знаком с эльфами?

– Не лично, – сказал он. – Клянусь.

Он узнал этот взгляд – взгляд насторожённого недоверия. Такой же, как и у Лангсверд. Девочка подула на угли. Вспыхнуло слабое пламя. Эльда подбросила в него пригоршню коры и пучок сухой травы, затем несколько тонких веточек.

– Что ты делаешь?

– Ты сам прекрасно видишь. Зачем меня спрашивать?

– Но у вас уже был пожар.

Она сломала о колено несколько веток и бросила их в огонь, а затем положила сверху массивное сухое полено.

– А теперь к кузнецу. – Эльда распахнула дверь и прошла несколько шагов по лужайке к открытому загону из приставленных друг к дружке и скрепленных жердей.

Здесь она вновь опустилась на колени и дула на угли до тех пор, пока из них не поднялась струйка дыма, после чего бросила на них пригоршню сухих листьев и стала наблюдать, как разгорается пламя.

– Так это всё ты! – догадался он, оглядываясь по сторонам. Из трёх труб, смешиваясь в сером небе, поднимался дым. – Ты каждый день зажигала очаги.

– Конечно, я, – призналась Эльда. – Кто же ещё?

– Но викинги думают, что город полон людей.

Эльда с улыбкой повернулась к нему.

– Мой маленький друг, так и задумано. – Она вновь зашагала дальше.

Кристофер бросился следом за ней. Они вошли в какое-то помещение вроде пекарни.

– Зачем ты это делаешь? – спросил он.

– А как ты думаешь?

– Чтобы они не напали? Но ведь дым их не остановит.

– Чтобы они решили, что здесь остаётся много людей, которых можно увести в плен, или ограбить, или что там ещё они хотят сделать. И тогда викинги могут повременить с нападением. Знай они, что все ушли, бросились бы за ними в погоню вдоль реки или в лес. А так жители Люнденвика уже далеко отсюда, за ними никто не гонится, и у них есть время увести скот и лодки в безопасное место.

– Они знают?

– Кто?

– Жители Люнденвика знают, что ты это делаешь?

– Конечно, нет. Их же здесь нет.

– Ты спасла их жизни.

Эльда пожала плечами.

– Они не думали обо мне, когда были здесь, поэтому не будут думать обо мне и сейчас.

– Но ты же герой.

– Какой я герой? – возразила она. – Здешние жители не были добры ко мне. Им не нужна была сирота, у которой не было ни денег, ни вещей. Но у них были дети, и мне приятно думать, что они будут расти там, где им не угрожает опасность. Слишком много детей было убито или взято в рабство.

– Викингами?

– Воинами… разными. Не только ими. Время от времени случаются войны между Мерсией и Уэссексом, или с англами, или с северянами. Все армии хотят одного и того же, и больше всего страдают дети. Возможно, однажды этого больше не будет. Я очень на это надеюсь. Я молюсь о том, чтобы они были в безопасности.

– Ты хороший человек, – мягко сказал Кристофер.

– От меня мало что зависит. – Эльда взяла охапку сухих веток и направилась к следующему дому. – Но что-то всё же в моих силах.

– То есть ты вроде как пацифистка? – спросил он.

– Я не знаю такого слова.

– Пацифисты – это те, кто отказывается воевать по соображениям совести. Те, кто отказывается идти на войну, но вместо этого добровольно делает добрые дела.

– Я? – усмехнулся Эльда. – Я бы никогда не отказалась воевать. Я – воин.

– А я нет, – честно признался Кристофер и плотно закутался в плащ. – В смысле, я ещё недостаточно взрослый, чтобы меня призвали на войну, но даже если бы и был подходящего возраста, не думаю, что у меня это получалось бы очень хорошо. У меня плохое зрение. Но если война затянется, думаю, да, мне всё же придётся воевать.

– Ты не похож на воина, это правда. И у тебя вообще нет оружия.

– Я даже не знаю, как драться мечом, – признался Кристофер. – Да и вообще, по правде говоря, однажды я повалил Билли МакГрю на лопатки. Но он начал драку первым.

Эльда посмотрела на него так, будто перед ней был Борис Карлофф из «Сына Франкенштейна».

– Ты не умеешь драться?

– В этом никогда не было нужды, – ответил он.

– Как, в таком случае, ты защищаешься?

Кристофер посмотрел на свои босые ноги.

– Если честно, обычно я откалываю всякие шутки.

– Шутки?

– Знаю, это не так увлекательно, как бой на мечах, но от этого бывает толк. Ты смешишь своего противника, и он оставляет тебя в покое.

– Так ты шут, что ли? – сказала она. – Это многое объясняет…

– Нет, я всего лишь мальчишка, который хочет прийти домой из школы, не получив тумаков.

– А что там у вас за война? Что, если придут захватчики?

– Если честно, не знаю, – признался он. – Это слишком ужасно, чтобы даже думать об этом, потому что нацисты – это просто звери.

– Хуже северян?

– Гораздо хуже. Викинги не такие уж и гады, если узнать их поближе. Они любят посмеяться.

– Боюсь, твоё знакомство с северянами отличается от моего, – сказала она.