Феномен

Да, товарищи командиры, фразу «малой кровью и на чужой территории» мог сказать только военный чиновник, мало что понимающий в военном деле, но его клич подхватили и, несмотря на абсурдность заявления, до сих пор держат за лозунг. Например, я знаком с маршалом Куликом – да, прославленный военачальник, известный всем герой Гражданский войны. Однако я смог составить своё мнение о нём. Как военный чиновник он ещё неплох, как военачальник – один сплошной ноль. Ему и роту нельзя доверить – погубит.

Как я слышал, Ворошилов тоже не блещет, и Финская, где мне довелось поучаствовать, это только подтвердила – полный разгром наших войск. Воевать научились уже под конец войны, но продолжить не дали, подписали позорный мир. Что писали в газетах – враньё. Я там был и видел всё своими глазами. У меня есть опыт, удалось повоевать под командованием маршала Ворошилова… и я не хотел бы его повторить. Стала известной фраза, сказанная маршалом при подготовке к атаке очередных позиций дотов, и звучала она так: «Снаряды экономить, бойцов не жалеть: бабы ещё нарожают». Я даже не знаю, кем нужно быть, чтобы сказать такое.

Вот маршал Будённый вызывает у меня только уважение. Отличный командир, под его началом я бы с удовольствием послужил.

Как вы знаете, мы находимся в резерве, я лично получил такой устный приказ от командира четвёртой общевойсковой армии генерал-майора Коробкова. В случае если приказов не будет или они до нас не дойдут, нам надлежит действовать на своё усмотрение. Так вот, изучив оперативную обстановку (информация достаточно верная, я проверял из разных источников), я решил встретить немцев в засаде и отработать новую тактику – бить их в обороне. По примерным прикидкам, в Кобрин немцы войдут завтра утром, возможно, ближе к обеду. Вот на подъезде к городу, замаскировав бронемашины, мы и ударим по колонне, выбивая и технику, и личный состав. Сигналом к открытию огня будет мой первый выстрел.

Чуть позже мы с командирами скатаемся на зенитных машинах к месту будущей засады и определим позиции для каждого танка, зенитки и станкового пулемёта… Да, лейтенант?

Глава 14. Первый бой и первое поражение

Сидевший на старой листве Буров, поднявший руку, опустил её и спросил:

– Товарищ старший лейтенант, а почему сейчас не перегнать танки и не подготовить засаду?

– О, правильный вопрос, молодец. То, что я вам сейчас сообщу, из советских командиров мало кто знает. Немцы постоянно контролируют передвижения своих войск с помощью авиации, поэтому их генералы знают не только, где находится даже их обычная рота, но и где находятся наши части, и направляют на их уничтожение необходимое количество войск. Наши же части, как слепые и глухие, избиваемые со всех сторон, вынуждены только пятиться. На нашу авиацию можете не надеяться: нападение было внезапным, вся мощь люфтваффе первым делом была обрушена на наши аэродромы, где наши самолёты стояли ровными рядами без всякой маскировки. Сейчас немцы полностью контролируют небо и безнаказанно бомбят наши части на земле, при этом разведка ведёт аэрофотосъёмку всей территории наступления.

А суть дела в том, что наши танки оставляют следы. Я не хочу, чтобы авиаразведчик, проведший съёмку, доставил плёнки, на которых немцы немедленно заметят, что появился новый след, который нам не замаскировать, и определят место нашей засады. Нет, мы подъедем днём, за час до появления немцев. Будет выслана разведка (для этого используем пикап), она нас и предупредит. Теперь вопросы…

А вопросов хватало, меня засыпали ими, и минут сорок я потратил, отвечая на них. А потом, взяв пикап и оставив за старшего старшину, поехал к месту будущей засады. Со мной ехали все командиры на трёх машинах и три курсанта в качестве разведчиков, которым повар выделил сухпайки.

По дороге мы часто видели идущих по полям и дорогам наших бойцов и командиров, разбитые части. Повсюду следы бомбёжек, непогребённые павшие. Уже чувствовалась вонь разложения: ещё бы, на такой-то жаре. Довольно тяжёлое было зрелище, но оно лишь подтверждало мои слова о том, что наши приграничные армии разбиты.

Двадцать пять минут – и мы на месте. Свернув с дороги, подъехали к посадке. Место удобное: до дороги триста метров, отлично видно окраину Кобрина, вот тут, с другой стороны посадки, чтобы от дороги нас не было видно. Я расписывал, кто где будет стоять, а один из шофёров нарубил топориком жердей, и их забивали на месте будущих стоянок. Я почти на полтора километра растянул будущую засаду. Командиры изучали свои будущие боевые позиции и прикидывали действия. Надеюсь, у нас всё получится. Многое зависит от случайностей.

Проскочив через дорогу, мы вернулись обратно, едва успев до наступления темноты. Уф, какой долгий день! Ведь только ранним утром я заселился в это своё новое тело, а столько дел уже переделал. Энергия бурлит, требуя выхода. Как хорошо быть молодым! Если сравнивать с телом полковника Никифорова – как небо и земля.