Феномен Александра Невского. Русь XIII века между Западом и Востоком

Водный путь, по которому двигался отряд князя Александра, был повторен советскими исследователями и путешественниками: отставным генерал-майором, кандидатом военных наук, военным историком Георгием Николаевичем Караевым и фотографом, писателем и путешественником Александром Сергеевичем Потресовым. Конечно, двигались они не на надсадах, а на байдарках с отрядом школьников, но результатом этого путешествия стала весьма интересная научно-популярная книжка «Путем Александра Невского». Путешественники не ставили себе задачи исторической реконструкции или исторического эксперимента. Однако книга содержит интересный краеведческий материал. На основании хорошего знакомства с топографией невских берегов Г.Н. Караев выдвинул свою гипотезу подхода русских войск к шведскому лагерю:

«Перед Александром Ярославичем стояла простая и в то же время очень сложная задача. Надо было подвести войско к расположению врага так, чтобы он и не подозревал об этом. В неожиданном ударе заключалась значительная доля успеха. Как же достиг он этого? Летопись ответа не дает. Но вы, конечно, сами понимаете, что двигаться по Неве или ее берегам было невозможно. Шведы еще издали обнаружили бы такое движение и подняли в лагере боевую тревогу.

Большую помощь Александру оказали местные жители – ижоры. Они знали местность и лесные тропы. Они же непрерывно наблюдали за шведами и обо всем сообщали Пелугию, а тот докладывал Александру Ярославичу. Шведы задерживались в Ижоре, очевидно, потому, что им надо было с морских судов перегрузиться на более легкие, которые могли бы пройти Невские и особенно Волховские пороги. На то, чтобы достать эти суда, требовалось время.

Новгородские насады двинулись вверх по Тосне. Впереди шли ушкуи с русскими и ижорскими воинами. Правым берегом, равняясь на суда с пешей ратью, направилась конница.

Так прошли они около шести километров. У крутого поворота реки, там, где на ее высоком левом берегу росли могучие сосны, с ушкуев был дан знак остановиться. Все суда пристали к берегу. Здесь в Тосну и теперь впадает ручей, образовавший в прибрежном известняке узкую лощину. Он носит название Широкий и в старые времена, видимо, был гораздо больше.

Отсюда путь лежал на запад через пологую возвышенность к верховью притока Ижоры. В настоящее время он зовется Большая Ижорка.

Дальше войско двигалось вдоль этого притока до его впадения в Ижору. А там уж рядом был шведский лагерь.

К нему удалось подойти незаметно.

Вся местность в те времена была покрыта сплошным лесом. Впереди войска двигались проводники-ижоры, а поблизости от вражеского стана находились их разведчики, следившие за шведами.

Оставалось определить время нанесения удара по врагу. Оно было выбрано исключительно удачно и, конечно, на основе донесений ижорских разведчиков, сообщавших о распорядке дня в шведском лагере, а именно – во время послеобеденного отдыха. Стоять и ждать вблизи от лагеря было опасно – могли обнаружить. Поэтому где-то на половине пути был сделан привал. А затем с ходу нанесен удар»[137].

Понятно, что эта гипотеза Г.Н. Караева вряд ли когда-нибудь сможет получить статус теории. Слишком много в ней недоказуемых предположений. Однако она находится в пределах вероятного и может быть воспринята как вполне серьезное предположение.

Впрочем, конечно, вероятность того, что войско было конным, не является нулевой. Именно так считали М.Н. Тихомиров и В.П. Пашуто. Некоторые бойцы могли спешится перед битвой. По прямой путь от Новгорода до устья Ижоры – около 150 километров. Однако прямо, понятно, как говорилось в русской пословице, летают только вороны. При движении по земле путь составит около 200 километров. Для преодоления этого расстояния коннице тоже потребуется не менее трех дней при условии, что в день конный отряд будет преодолевать расстояние, фактически предельное для лошадей. То есть передвижение по земле не дает выигрыша в скорости, но отрицательно сказывается на силах отряда. По окончании 200-километрового марафона коннице правильнее всего было бы устроиться на отдых, а не вступать в битву. Поэтому, при прочих равных, гипотеза о том, что войско Александра к месту битвы двигалось по воде, является более предпочтительной. У этой версии есть и еще одно косвенное, но весьма яркое подтверждение: Борис и Глеб, привидевшиеся Пелугию, «прибыли» к месту битвы именно на насаде, а не верхом (и не сошли, например, с небес, что для святых было бы вполне естественно). Поскольку способ передвижения святых был избран вполне человеческий, можно предполагать, что основой для творческой фантазии в данном случае послужили насущные бытовые реалии.