Фермуар последней фрейлины

— Быстро добрались! — похвалил капитан.

Он попросил Настю подождать его в сторонке и пошел с криминалистами на место преступления, потом вернулся к девушке и начал задавать ей бесконечные вопросы, записывая ее ответы в бланк протокола.

Когда у Насти уже заболела голова от его бесчисленных вопросов, Ненароков наконец остановился и попросил ее подписать заполненный протокол.

Тем временем дотошные криминалисты уже закончили первичный осмотр места преступления. Труп Трофимова упаковали в черный пластиковый мешок и вынесли на носилках. Капитан Ненароков с кем-то переговорил по телефону, убрал в портфель протокол и собрался опечатать комнату.

— Пока вы свободны, Анастасия Николаевна, но мне, возможно, понадобится с вами поговорить еще раз. Вы ведь на данный момент — главный свидетель…

— Если не считать попугая.

Вдруг Настя спохватилась:

— А вы что — собираетесь опечатать эту комнату?

— Ну да, это ведь — место преступления. Оно еще может понадобиться криминалистам…

— Но тогда… тогда надо забрать попугая!

— Отсюда ничего нельзя забирать… — машинально проговорил Ненароков.

— Да что вы такое говорите! — возмутилась Настя. — Он же умрет, если оставить его надолго взаперти! Его же кормить надо! Да и вообще, ему нужно общение…

— Ладно, — смягчился капитан. — Можете его забрать. Действительно, жалко птицу…

Настя снова вошла в реквизитную, опасливо пересекла комнату, подошла к тому месту, где она нашла труп.

На полу был обведенный мелом неровный контур, отмечавший положение мертвого реквизитора. Рядом, на невысоком столике, стояла клетка с попугаем. Яркая птица сидела, грустно нахохлившись — видимо, понимала, что со смертью хозяина в ее жизни грядут большие и тяжелые перемены.

— Что же с тобой делать? — сочувственно проговорила Настя. — Домой я тебя взять не могу… Где ты будешь жить?

— Здесь! — четко ответил попугай.

— Ну, ты даешь! — удивленно проговорила Настя. — Нет, здесь тебя оставить нельзя…

Она подхватила клетку, взяла с полки пакет с кормом и вышла из комнаты.

— И куда вы его отнесете? — спросил ее капитан, опечатывая помещение.

— Пока — к нам, в костюмерную. Вера Степановна, надеюсь, не будет против. А что — вы хотите взять у него подписку о невыезде, как у главного свидетеля?

Капитан никак не отреагировал на ее плохо скрытый сарказм. Не понял, что ли?

— Увы, он ничего не может рассказать… — вздохнул Ненароков. — А ведь он наверняка видел убийцу… Как было бы хорошо, если бы он смог его описать…

— Да, словарный запас у него невелик, — согласилась Настя. — Заладил одно и то же — здесь, здесь…

— Здесь! — повторил попугай свое любимое слово.

Вера Степановна действительно не возражала против того, чтобы попугай какое-то время пожил в костюмерной.

— Даже хорошо, — проговорила она, разглядывая яркую птицу. — Будет с кем поговорить, когда ты уедешь на фестиваль.

— Ах, да, еще и фестиваль… — Настя в сегодняшних волнениях совсем забыла о приближающейся поездке.

— Хоть отвлечешься! — добавила Вера Степановна. — А я пока наведу здесь порядок…

— Здесь! — выкрикнул попугай.

— Хоть бы ты еще что-нибудь научился говорить! — вздохнула Настя. — Как можно обходиться одним словом?

— У меня сосед по лестничной площадке вполне обходится тремя, и все матерные, — проговорила Вера Ивановна, — ничего, уж до пятидесяти лет дожил. Пьет, правда, по-черному, жена его давно бросила, а так — ничего себе, жив-здоров…

После этого Вера Ивановна ушла — ей нужно было поговорить с режиссером о костюмах для новой постановки.

Оставшись одна, Настя решила почистить клетку и положить в кормушку свежего корма. Попугаю требуется внимание, он все же потерял близкого человека.

— Ну, и как же тебя зовут? — спросила она попугая.

Он немного приободрился, и с любопытством глядел по сторонам. В комнате было светло, и валялись кругом яркие лоскутки, очевидно, попугаю тут понравилось. Настя протянула руку и отважилась почесать птицу под клювом, несмотря на то что клюв этот очень впечатлял. Как долбанет — мало не покажется!

— Петр-руша… — неожиданно проворковал попугай, — Петр-руша хор-роший…

— Ой! — удивилась Настя. — Так ты, оказывается разговариваешь? Не одно только слово знаешь? Вы с Трофимовым, оказывается, тезки… ну, скажи что-нибудь еще!

Но больше попугай не произнес ни слова.

Трофимов давно не чистил клетку, и в ней скопилось много грязи. Ну что с него возьмешь — мужчина!

Дно клетки выдвигалось, и Настя потянула его на себя. Однако, выдвинувшись до половины, дно застряло — ни вперед, ни назад. Настя, чертыхаясь, пыталась справиться с поломкой.

Попугай, который перед этим вспорхнул на жердочку, слетел вниз и тюкнул клювом в щель между выдвижным поддоном и основанием клетки, выкрикнув свое любимое слово:

— Здесь!

— Да что ты заладил одно и то же… — раздраженно проговорила Настя. — Здесь, здесь…

Попугай снова тюкнул в то же место и в сотый раз выдал свою коронную реплику. При этом он склонил голову набок и очень выразительно взглянул на новую хозяйку — мол, ты что, не понимаешь? Я же тебя ясно говорю!

Настя пожала плечами и засунула палец в то место, на которое указывал попугай.