Фермуар последней фрейлины

Дуняша отчетливо вспомнила все события ночи, вспомнила, как два мерзких типа рылись в вещах Анастасии Николаевны. Она хотела рассказать госпоже о ночных событиях — но у той было такое больное, измученное лицо, что она передумала.

Господин Шнурков более не появился до самого конца их путешествия.

На третий день плавания «Таврида» подошла к маленькому скалистому островку. На корабле начались волнения: все надеялись попасть в Константинополь, а не на этот жалкий клочок суши. По кораблю поползли слухи, что в Константинополь русских не пустят, а поселят их здесь, на этом островке, как прокаженных.

Потом кто-то разъяснил, что на этом острове им придется провести немного времени — здесь проходят карантин все прибывающие в Турцию.

Вокруг «Тавриды» появилось множество маленьких турецких лодочек — каиков. Горластые смуглые турки предлагали пассажирам фрукты, восточные сладости, пресный хлеб — лаваш. Все это можно было обменять на золото, камни, часы, обручальные кольца, оружие, одежду — на что угодно.

Наконец на корабле появился вальяжный, тщательно выбритый турок и объявил, что русским пассажирам, желающим попасть в Константинополь, действительно придется на этом острове пройти карантин.

Наконец пароход пришвартовался, и пассажиры, еще немного повозмущавшись, сошли на берег.

На берегу прибывших встречали тощие облезлые собаки и десятка два нищих неопределенной национальности, клянчивших подачку, а также несколько турецких полицейских. Чуть поодаль стояли два дощатых барака.

Анастасия Николаевна в растерянности оглядывалась по сторонам, когда к ней подошел высокий хорват с длинными обвислыми усами и проговорил вполголоса:

— Добрая госпожа, я слыхал, что вы хотите плыть в Черногорию, в Кастель Нуово?

— Да, да! — обрадовалась Анастасия Николаевна. — В Черногорию! У меня там есть друзья!

— Дорога дальняя, — вздохнул хорват, — дальняя и опасная. Заплатите вперед — и можем отплыть хоть нынче.

— Хорошо бы нынче! — обрадовалась Анастасия Николаевна.

— Добро. Как стемнеет, приходите на это место. С деньгами. Вас будут ждать.

И тут же хорват исчез, будто его и не было. А на его месте появился толстый турецкий полицейский.

— Что стоите? — проговорил он, безбожно коверкая французские слова. — Надо идти в дом, там будете жить, пока карантин!