Фермуар последней фрейлины

Однако когда Анастасия Николаевна положила перед ним свой фермуар, глаза ювелира вспыхнули не хуже звездчатого сапфира, а голос задрожал от волнения.

— Какая вещь! — воскликнул он, сжав руки. — Я никогда не видел ничего подобного, а я повидал на своем веку немало прекрасных вещей! Это удивительное ожерелье!

— Мне подарила его государыня, — скромно проговорила Анастасия Николаевна.

— Да, это поистине царский фермуар!

Ювелир еще раз взглянул на ожерелье, вздохнул с сожалением и проговорил:

— Однако я не смогу дать вам за него настоящую цену. У меня просто нет таких денег. Боюсь, что в наших краях никто не сможет его купить. Думаю, чтобы продать такое ожерелье, вам придется ехать в Вену. Или в Милан.

— О нет, сударь! — перебила его Анастасия Николаевна. — Я вовсе не хочу продавать фермуар! Он слишком дорог мне, как память о моей государыне.

— Тогда чего же вы хотите? Для чего вы пригласили меня? — Ювелир поднял глаза на Анастасию Николаевну.

— Я хочу, чтобы вы вынули из этого ожерелья один или два бриллианта и переделали его так, чтобы отсутствие камней не бросалось в глаза. А извлеченные камни я хотела бы продать.

— О, в таком случае я охотно помогу вам. Конечно, жаль портить такое превосходное изделие, но я постараюсь сделать так, чтобы фермуар не слишком пострадал.

— Буду вам чрезвычайно признательна.

Господин Нушич положил фермуар в бархатный футляр и унес с собой, оставив хозяйке солидный аванс за камни.

Анастасия Николаевна расплатилась с домохозяином, и тот снова стал удивительно вежливым и обходительным.

Едва уехал ювелир, в доме снова появилась госпожа Комненович.

— Я так рада, что все благополучно разрешилось! — защебетала она с порога. — Слава богу, все у нас будет по-старому, как в Петербурге! Мы ведь с тобой подруги, правда? Я всегда рада видеть тебя в нашем доме! И мой муж тоже будет рад… Я надеюсь, ты не держишь на него обиды? Он добрый человек, и совсем не скуп, только немножко… как это по-русски… нервный.

— Нет, я не держу на него обиды, — ответила Анастасия Николаевна несколько сухо, — иначе мне пришлось бы обижаться на все человечество. Однако, милая, я устала и хотела бы пораньше лечь спать. Не сочтите меня невежливой…

Госпожа Комненович взглянула на прежнюю подругу смущенно, но тут же удалилась.

А Анастасия Николаевна не отошла ко сну.

Напротив, она вышла в сад и села на скамью под большим гранатовым деревом.

— Дуняша! — окликнула она горничную. — Посиди со мной! Вечер такой хороший!

Дуняша послушно села рядом с госпожой и запрокинула голову, широко открыв глаза.