Феронакозия

После скоропостижной смерти отца Эдик вошел в полную силу. Его влияние и власть трудно переоценить. Я остаюсь единственным свидетелем тех событий. Не думаю, что он испытывает ко мне сыновьи чувства, хотя он их старательно имитирует. Мне становится хуже и хуже. Мы вряд ли снова увидимся. Я надеюсь, что когда ты прочитаешь это письмо, то простишь меня за сокрытие постыдного преступления. И, возможно, знание правды убережет тебя в этой жизни. В любом случае, только правда открывает верный путь в будущее. А я желаю тебе прекрасного будущего, мой дорогой и любимый сын».

Дочитав не дошедшее до адресата письмо, Стас смачно выругался и ударил себя кулаком по бедру. Он вытащил телефон и набрал личный номер генерала из Управления по расследованиям. Тот взял трубку почти моментально.

– Войник говорит. Василий Кривенко искал в правильном направлении. У Эдуарда Вахрушева руки в крови, – до Стаса доносилось сиплое дыхание генерала, – И еще, сейчас в опасности женщина, Людмила Горина. Вот ее адрес. Пожалуйста, пошлите туда кого-то. Срочно!

Генерал коротко обещал со всем разобраться и пригласил Стаса в Управление. Стас со всех ног бросился к машине. Письмо он положил во внутренний карман, сумку с инструментом забросил на заднее сиденье.

Поднявшись по ступенькам широкой главной лестницы, он снова столкнулся с сухопарым железным дровосеком – секретарем генерала.

– Его срочно вызвали пару минут назад, – сообщил тот Стасу, – неизвестно, когда вернется. Можете, конечно, подождать здесь. Если не торопитесь.

Стас издал разочарованный вздох и присел на стул возле стены. Он с детства терпеть не мог очередей, ожидания, не заполненного ничем времени. Несколько раз он набирал номер Людмилы Николаевны. Ответа не было. Стас очень надеялся, что посланная ей генералом подмога не опоздала. По внешнему виду роботоподобного секретаря невозможно было понять, можно ли доверить ему письмо Дины Вахрушевой. Ехать с такой важной уликой к Людмиле Николаевне было бы еще более опрометчиво. Телефон в кармане Стаса начал вибрировать. Клиника Завадовского.

– Стас это я, у меня мало времени, – прорвался к нему взволнованный шепот Лизы, – меня переводят в другое отделение. Кажется, начнут снова делать уколы. Стас, со мной что-то очень не так! С этой клиникой тоже! Завадовский вышел, я звоню из его кабинета. Мне нужно немедленно выбраться отсюда! Помоги мне!

В телефоне раздались гудки. Ошеломленный Стас подскочил к суровому секретарю, попросил его сделать копию письма и передать генералу, когда тот вернется. Сделав это, он покинул Управление и сел в машину. По пути перезвонил в клинику и услышал знакомый голос кокетливой блондинки. Действительно, Лиза получила направление в отделение интенсивной терапии, вежливо проинформировала его девушка, но перевод был плановым. Обсуждать лечение Лизы с ним она была не уполномочена. Только с родственниками. На вопрос, на месте ли профессор, девушка без колебаний ответила утвердительно. Стас надавил на газ. Тут же, чуть не проехав на красный, он дал по тормозам и, стоя на светофоре, позвонил отцу Лизы. Со слов Петра Владимировича, профессор Завадовский готов был приступить к важнейшей фазе лечения, к его настоящей кульминации. Дочь была полна оптимизма, как показалось Петру Владимировичу в их последнюю встречу. А сегодня утром он созванивался с Завадовским. Тот уверил его, что лечение продвигается быстрее, чем он ожидал. Лиза – удивительно сильный человек! Согласившись во всем с милым и наивным Петром Владимировичем, Стас простился с ним и снова позвонил Людмиле Николаевне. Длинные гудки. При мыслях о Гориной у Стаса ядовитым колючим ежом раздувалось в груди нехорошее предчувствие. И ведь он знал, что оно его редко подводит. Стас бросил машину не у основного заезда в клинику, а у задней парковой калитки. Показал пропуск пожилому вахтеру в будке и почти бегом поспешил по аллее к крыльцу.

С Завадовским он столкнулся сразу на лестнице при входе, тот вышел к нему навстречу, словно уже некоторое время ожидал его появления. Стас застыл на месте, не зная, как объяснить свой внеплановый визит. Завадовский с равнодушным всезнающим видом показал рукой в сторону расцветающего парка.

– Давай немного прогуляемся!

– Не взять ли нам и Лизу с собой? – предложил Стас. – Ей бы точно пошло на пользу.

– Сегодня у Лизы был непростой день, – резко ответил Завадовский. – Она спит, и будет спать еще долго. Вы не сможете увидеться, к сожалению.

– Профессор, у меня складывается ощущение, что ты ведешь непонятную игру. И Лиза в ней участвует против собственной воли, – выдал Стас. Они уже шли по безупречно прямой аллее. Их фигуры отбрасывали длинные косые тени.

– Станислав, – вздохнул Завадовский, – ты слишком любишь простоту. А в реальной жизни люди вынуждены постоянно идти на компромисы, лгать, изворачиваться и лицемерить.

– Они всегда могут отказаться или придумать новые правила, – возразил Стас. В конце аллеи виднелся маленький круглый пруд, края которого были выложены диким серым булыжником. Профессор предложил присесть на скамейку у воды.