Фидель Кастро

Едва прикрытые нападения Кастро на Советский Союз в период между 1965 и 1968 годами могут быть поняты только в свете его уверенности в том, что новая революционная основа возродилась под руководством Кубы, Вьетнама, Северной Кореи, вскоре охватив вновь освобожденные страны Латинской Америки и несколько народностей стран «третьего мира». Это должно было стать новым коммунистическим фронтом, который повернет течение американского империализма, влиянию которого Советский Союз и его сторонники, казалось, поддавались. Это явилось скрытой повесткой для трехконтинентальной Конференции революционных организаций из Африки, Азии, Латинской Америки, имевшей место в Гаване в январе 1966 года, во время которой было зачитано послание Че Гевары, призывающее латиноамериканских революционеров поднять «два, три, множество Вьетнамов». Спустя восемнадцать месяцев последовало финансируемое Кубой собрание латиноамериканских революционных организаций, на котором был учрежден новый фронт «Латиноамериканская Организация Солидарности» (акроним, на испанском ОЛАС — «волны»). Вопреки голосам нескольких ортодоксальных коммунистических партий, присутствовавших на собрании, ОЛАС одобрило стратегию партизанской войны и избрала отсутствовавшего Че Гевару, находящегося в это время в глубине горных массивов Боливии, почетным президентом. Во время конференции Кастро предпринял нападение на венесуэльскую партию за подрыв партизанского движения в этой стране и за интриги против Кубы. Он также критиковал Советский Союз за поставку бензина и предоставление кредита странам, обложившим Кубу торговым бойкотом.

На возрастающее своенравие и придирчивость своего протеже Москва ответила приостановкой торговых соглашений и предельно возможным снижением поставок необходимых запасов нефти на Кубу.

Своей нижней точки советско-кубинские отношения достигли, когда Кастро отказался присутствовать на праздновании пятидесятилетнего юбилея русской революции осенью 1967 года. Несколько педель спустя он совершил свое самое жалящее нападение на коммунистическую ортодоксию.

На международной конференции интеллигентов в Гаване он заявил: «Нет ничего более антимарксистского, чем догма, пет ничего более антимарксистского, чем окаменелость идей. Но некоторые идеи, кажущиеся настоящими ископаемыми, выдвигаются под именем марксизма. Марксизм нуждается в развитии, преодолении определенного склероза, объяснении реальностей настоящего объективным и научным методом, он должен вести себя как революционная сила, а не как псевдореволюционная церковь»[108].

Однако дерзкое послание, главным образом, было направлено на тех людей в рядах партии, которые опасались радикальных мер, принятых Революцией. В феврале 1968 года, меньше чем через месяц после речи Кастро, руководящие представители советской ортодоксии подверглись судебному разбирательству по обвинению во фракционности. Доклад Центрального Комитета, содержащий обвинение, был представлен Раулем Кастро и длился двенадцать часов. Он разоблачил сенсационную картину сборищ просоветских коммунистов и тайных встреч с советскими и восточноевропейскими официальными лицами[109]. Сомнительно, что так называемое мелкофракционное дело дошло бы до серьезного заговора, по это способствовало продолжению нарастания напряжения между двумя нaправлениями кубинской революции — дореволюционными коммунистами и Движением 26 июля. Судебное разбирательство послужило предупреждением Советскому Союзу, что ему не позволено потворствовать внутренней «обработке» членов правительства.