Фиктивный отбор

Я ощутила холод, расползающийся по телу, хотя комната была жарко натоплена. Чтобы советник не увидел, как дрожат руки, я сжала одну в кулак, а другую опустила в карман платья. Когда пальцы коснулись холодного чешуйчатого предмета, я вздрогнула, а потом чуть не рассмеялась от облегчения. Вот и найдена причина, которую я могу использовать, чтобы объяснить свое появление в покоях брата альфы. Я вытащила змейку — подарок советника — из кармана и протянула Гервальду.

— Вы знали, что она живая? — спросила и тут же испугалась: а вдруг советник мне не поверит?

Он внимательнейшим образом посмотрел на украшение, которое я держала двумя пальцами за хвост, и кивнул. Я видела, что морщинка между его бровей разгладилась, и Гервальд больше не хмурится.

— Да.

— Да? Но почему не сказали об этом мне?

Советник пожал плечами.

— Посчитал, что вы испугаетесь.

— Я и была напугана. Она ужалила меня.

— Скорее всего, она лишь пыталась предупредить вас о чем-то.

— Предупредить?

Гервальд кивнул.

— Это оберег, Лири. Он принадлежал моей матушке. Отец подарил ей его в день свадьбы.

Я так растерялась, что прошептала:

— Но зачем вы отдали столь ценную вещь мне?

— Потому что посчитал, что так будет правильно. После нападения в лесу я хотел обезопасить вас.

— От чего? Зачем кому-то желать мне зла?

— Вы спасли меня. Тому, кто послал наемников, может не понравиться, что вы встали на их пути. Я не хотел пугать вас, — уже мягче сказал Гервальд, посмотрев в мое лицо.

— Спасибо… за подарок, — проговорила я, прижимая змейку к груди.

— Носите ее с собой. На всякий случай.

— Хорошо. Думаю, сейчас мне лучше вернуться к себе.

— Как вы себя чувствуете? — спросил советник. Стальная прядь упала ему на лоб, засверкала в свете свечей серебром, а я поймала себя на том, что хочу прикоснуться к ней, пропустить между пальцев…

— Простите?

— Я об испытании. Вы же говорили, что никогда не теряете сознания, — улыбнулся Гервальд.

Я замерла. Советник, что, подшучивает надо мной? Лунный свет мне помоги!

— Все когда-то бывает впервые. Хорошо, что у альфы отменная реакция, ведь плавать я не умею. Доброй ночи.

Гервальд кивнул, и я, обойдя его, направилась к дверям, мечтая поскорее сбежать. Едва взявшись за ручку, услышала голос советника:

— Лири, — сказал он, заставив меня в страхе замереть. Обернувшись, я вопросительно заглянула в янтарные глаза. — Прошу простить мою грубость сегодня перед испытанием. Я был слегка растерян после ваших слов.

Я покачала головой.

— Это вы простите меня. Не знаю, что на меня нашло. Я не хотела никого оскорбить и понимаю, что вела себя непозволительно грубо. Мне так стыдно…

Гервальд облокотился о каминную полку. Огонь в камине бросал тревожные отблески на его лицо.

«Он очень красив», — подумала я, понимая, что любуюсь волевым лицом советника. Сейчас его лицо не было бесстрастной маской, он выглядел одновременно уставшим и напряженным, будто его что-то мучило. Что-то, о чем он не мог рассказать.

— Вы предположили, что все дело в фиалах, но это не так.

— Вы не должны мне ничего объяснять, Гервальд, — сказала я, но он не слушал.

— И первая, и вторая фиала хотели стать волчицами, они шли на это добровольно, — заговорил советник тихо, глядя в огонь. — Богиня знает, кто желает этого всем сердцем, и помогает. Да, знак луны появляется случайно, но согласие необходимо, без этого не будет ритуала. Ардвальд бы никогда не принудил ни одну амари.

— А кто-нибудь когда-нибудь отказывался? — спросила я с неожиданным интересом, хотя поклялась себе молчать. — Я имею в виду за всю историю Даннарии?

— А как вы думаете? — невесело усмехнулся советник.

Я подумала об альфе, красивом, сильном, могущественном, вспомнила, как страстно Марджи и Делла хотят стать повелительницами Волчьих Клыков, и покачала головой.

— Думаю, нет.

Гервальд кивнул.

— Я понимаю ваше нежелание участвовать, Лири. Вы напуганы. Но случайных девиц на отборе нет. Многие лгут, желая попасть в Волчьи Клыки и стать спутницей жизни альфы. Отец той девушки, найденной в Сторренском Лесу, продолжает утверждать, что его дочь получила знак луны, но каким-то чудом его лишилась. Знак невозможно подделать, передать или вызвать чарами. — Мое сердце подскочило к самому горлу. Знал бы советник, как я здесь оказалась… — Не нужно забывать, что здесь вас собрала сама Богиня. И когда Ардвальд обретет свою фиалу, я верю, что она пойдет за ним.

— Вы очень любите брата, — вырвалось у меня.

Гервальд кивнул.

— Мы поклялись защищать друг друга. Так есть. И так будет. Всегда.

«Как я и Мисси», — подумала я, а потом неожиданно для самой себя произнесла:

— Я ошибалась.

— И в чем же? — Гервальд оторвал взгляд от огня, посмотрев на меня. Казалось, из его янтарных озер на меня дохнуло жаром огня, в который он смотрел так долго, словно впитал в себя его часть.

Я крепче сжала в руках змейку, чувствуя, как ее драгоценные глаза впиваются в ладонь.

— Не только любовь рождает жертвенность, но и доверие, а еще ответственность и способность сопереживать. Все мы чем-то жертвуем ради кого-то. И размер этой жертвы каждый определяет для себя сам.