Филарет Московский

Заложен был не только храм Христа Спасителя. Закладывалось новое направление русской архитектуры. По желанию императора Николая и митрополита Филарета зодчие стали следовать древним византийским образцам. Во главе нового направления встал на Москве архитектор Константин Андреевич Тон. «Древнее русское зодчество воскресает в церквах золотыми маковицами и под рукою искусного художника получает характер самобытный, русский, тоновский», — писала в 1841 году «Художественная газета». Одновременно с храмом Христа Спасителя были заложены в Кремле Большой Кремлевский дворец и Оружейная палата, а все новые московские здания стали выстраиваться фасадами вдоль набережных Москвы-реки.

Освящая закладку храма на новом месте, вряд ли святитель Филарет думал о том, что не ему и не царю Николаю суждено будет дожить до того дня, когда сей храм откроется для богослужений; что сей храм будет взорван русскими людьми спустя сто лет после торжественной закладки; что еще через полстолетия его начнут возрождать и поднимут заново над Москвой-рекою. И что его, Филаретовы, мощи найдут свое упокоение в возрожденном из праха и забвения храме Христа Спасителя!

Глава двадцатая ПАСТЫРСКИЙ ПОСОХ 1840–1842

— Мать Мария! Возьми посох!

Вот когда сбылось пророчество неизвестного старца! Тридцать пять лет прошло. А она как сейчас помнила день свадьбы, туман, застилавший сознание, и этот посох, протянутый ей невесть откуда взявшимся странником, одетым в лохмотья. Вот он, сей посох, по-прежнему при ней. Только отныне суждено ему стать игуменским.

28 июня 1840 года митрополит Филарет совершил пострижение инокини Мелании в мантию. Мелания получила новое имя — Мария. Она могла бы стать Натальей, ведь Бородинское сражение проходило в Натальин день. Но, кроме того, битва происходила в праздник Владимирской иконы Божьей Матери, а 28 июня — праздник иконы Приснодевы Марии, именуемой «Троеручица», и новоявленная игуменья получила имя Богородицы. Тогда-то и припомнился выкрик странника: «Мать Мария! Возьми посох!» На другой день Мария была поставлена игуменьей Спасо-Бородинской женской обители, и отныне она всегда ходила со своим свадебным посохом.

Для Филарета это стало радостным событием — его любимая духовная дочь сделалась игуменьей! Ему так нравилось приезжать к ней в гости, беседовать с ней, глядя в ее дивные небесно-голубые глаза, так много проплакавшие в своей жизни. Любил он угощаться бородинским хлебом, пряным и душистым. Рецепт приготовления принадлежал самой игуменье Марии. Она придумала его во дни Великого поста, чтобы немного скрасить однообразие великопостного стола, побаловать монахинь.

Однажды во время очередного своего приезда в Спасо-Бородинскую обитель митрополит Филарет спросил игуменью:

— Ну что, матушка Мария, довольна ли ты своими сестрами?

— Жаловаться мне не на кого, — последовал ответ, — только в том беда моя, что я грешная.

Владыка весело и нежно улыбнулся:

— Наконец-то в моей епархии нашлась грешная игуменья, а то, с кем ни поговорю, все святые!

Начинались сороковые годы — время начала строительства в России железных дорог и развития пароходства, усовершенствования медицины, время начала новых революционных движений и покорения Кавказа, подавления восстаний в Польше и Венгрии.

В церковной жизни важным был новый подъем в Польше православия, возрождение которого началось после присоединения к России польских земель сначала во времена Екатерины, а затем в 1815 году. Наполеон был разгромлен, не сбылись связанные с ним мечты, и католики без какого-либо принуждения мирились с православными поляками. Красиво писал об этом белорусский архиепископ Григорий Конисский: «Укротились свирепевшие, помирились и содружились с гонимыми гонявшие. Пасется у нас ныне вкупе волк с агнцем и рысь почивает с козлищем; лев, привыкший к добыче, законодательницей российской в другое естество превращен, яст плевы трудов своих, аки вол; и самый аспид человеколюбивейшей повелительницей, не знаю, как обаян, и жало яд свой потерял, так что и младое отроча небоязненно возлагает руки на пещеру его… Чудное сие позорище кто и со стороны видит, удивляется, а мы в восторг приходим и недоумеваем, сон ли се сладкий нам или истинное событие, веками желанное, но никогда не чаянное». Польские православные управлялись Минской епархией. В двадцатые годы вновь начались гонения, закончившиеся после подавления восстания. В 1834 году в Варшаве уже было учреждено викариатство Волынской епархии, а в 1840 году — самостоятельная епархия. Епископ Варшавский возводится в сан архиепископа Варшавского и Новогеоргиевского.