Филипп Август

– Под этим «но» вы имеете в виду, что мы ходили с вами вечером в башню, где был заключен этот бедный ребенок? Совершенная правда, милорды, и именно это обстоятельство очень благоприятствует мне, потому что граф де Ла Рош-Эймон может вам засвидетельствовать, что в это время Артур был еще жив. Граф сам слышал, как я бранил тюремщика за то, что он заключил принца Артура и рыцаря де Куси в тюрьму. Он может также сказать вам, что я прогнал этого человека за ослушание и после этого отдал приказание перевести пленников в другое помещение, более сообразное с их званием, после чего ушел из башни, чтобы не возвращаться более. Все ли это истина, граф де Ла Рош-Эймон? – докончил король, устремив строгий, угрожающий взор на молодого рыцаря. – Отвечайте же! Не бойтесь говорить!

Гийом побледнел, но кивнул, а Иоанн с полной самоуверенностью продолжил:

– Из того, что вы слышали, милорды, теперь вы можете судить, что это клевета. Впоследствии, когда мы соберем все факты, доказывающие нашу непричастность, мы обличим наших обвинителей. Но до тех пор пускай никто не дерзает и намекать на это несчастное дело. Мы не можем допустить этого. Что касается сира де Куси, то мы желали бы, граф Солсбери, прежде чем возвратить ему свободу…

– Напротив, государь, прежде всего надо возвратить ему свободу, – решительно перебил его граф. – Пленник принадлежит мне; я назначил за него выкуп; его паж готов выплатить деньги, и я требую, чтобы рыцарь немедленно был мне возвращен.

– Полно, Вильгельм, успокойтесь, – отвечал Иоанн, зловеще улыбаясь. – Все будет сделано по вашему желанию. Как раз после обеда мы пришлем вам повеление выпустить его.

– Ха-ха-ха! – раздался чей-то голос в конце залы. – До обеда Куси будет отправлен на тот свет!

– Клянусь честью! Дурак вполне разумно рассуждает! – воскликнул Солсбери. – Мы только что получили такое страшное доказательство недоразумений, совершающихся в ваших тюрьмах, государь, что с вашего позволенья не оставим там ни на минуту больше храброго рыцаря. Я сам беру на себя обязанность идти за ним.

– Погодите, по крайней мере, пока я дам вам повеление, – возразил король, грозно нахмурившись. – Благодарите небо, Вильгельм, за то, что вы мне брат. Клерк, напишите повеление.

Чиновник повиновался. Иоанн взял у него пергамент и стал читать, но так медленно, что невольно в душе графа вспыхнуло подозрение. Наконец король поставил подпись и, передавая повеление брату, сказал угрюмо:

– Теперь это дело в ваших руках.

Потом пробормотал сквозь зубы:

– Лишь бы Куси успел пообедать.

Но видя, что граф Солсбери подходит к дверям, он вскричал:

– Вильгельм, где же паж? Во время вашего отсутствия он должен отсчитать назначенный выкуп.

– Вот паж и его свита, – заявил граф Солсбери, повернувшись и указав на Эрмольда де Марси, герольда, Галлона-шута и двух воинов, стоявших на другом краю залы в ожидании приказаний графа, который привел их. – У него золото, и он готов тотчас расплатиться с вами.

– А что это за человек с таким длинным носом? – спросил король, мигом развеселившийся при виде фигляра. – Отвечай же, Вильгельм!

Но граф Солсбери не дал ответа, потому что ушел, а Галлон, всегда довольный, когда мог порисоваться, поспешил сам себя представить.

– С позволения вашего величества, – сказал он, с приятной улыбкой приступая к трону. – Мы братья-близнецы с Иоанном, королем английским. Точно так, государь, природа образовала наши головы из одной глины и даже выжигала их в одной печке. С той только разницей, что из вас вышел больше мошенник, чем дурак, а из меня больше дурак, чем мошенник. Но так как вашу голову она нарядила в корону, то меня вознаградила вместо того этим прекрасным носом, составляющим в эту минуту предмет вашего восторга.

– Кто бы ты ни был, но шут ты преизрядный! – воскликнул Иоанн в восторге, что нашел приятный случай убить время. – Подойди ближе. Ты же, паж, отсчитывай деньги моему казначею.

Но оставим короля забавляться шутками Галлона-шута и последуем за графом Солсбери в башню.

Время было обеденное, и когда граф Вильгельм вошел в тюрьму, рыцарь Куси сидел за столом, уставленным отборными кушаньями и в роскошной обстановке, очень необыкновенной в таком помещении.

– Ты ли это, Солсбери? А я было отчаивался увидеть тебя! – воскликнул обрадованный Куси.

– Не осуждай меня, прежде чем узнаешь причину, старый товарищ, – отвечал Вильгельм, крепко пожимая руку пленника. – Иоанн убедил меня, что имеет надежду склонить тебя на нашу сторону, и поклялся обращаться с тобой как с другом. В противном случае я ни за что не препоручил бы ему тебя. Но не меня одного он обманул. К счастью, твой паж приехал сегодня утром с выкупом за тебя; в это же самое время и я въехал в город и тотчас узнал об исчезновении Артура. Дрожа за твою жизнь, я поспешил во дворец и вырвал у короля приказ об освобождении – и вот я опять с тобой! Но Артур, бедное дитя! Что с ним сделалось?

– Хочешь узнать? – произнес Куси, схватив графа за руку и впиваясь в него глазами. – Обратись к реке, осмотри ее пучины и получишь ответ!