Филипп Август

Воды расступились на миг, чтобы поглотить труп и увлечь его в своем стремлении; лодка быстро удалилась, и только жалобный ропот волн, разбиваясь о каменное подножие башни, нарушал безмолвие и спокойствие ночи.

Глава XX

На другой день король Иоанн спокойно восседал на троне, принимая своих баронов в обширной зале герцогского дворца в Руане. Кровь Артура еще не обсохла на руках, а между тем на губах его играла улыбка беспечности и ветрености, под которой он обыкновенно скрывал гнусные расчеты своей коварной души.

По правую сторону трона стоял лорд Пемброк. Печаль и негодование отражались на его лице; такое же выражение имели лица графа Эссекса, лорда Бигота и других вельмож, окружавших трон.

Но Иоанн Безземельный не обращал внимания на угрюмую наружность своих баронов, на их мрачные, почти угрожающие взоры. Смерть Артура уничтожила терзавшие его опасения, и он был уверен, что время, пространство, эгоистичные и корыстные интересы, составляющие главную и часто исключительную заботу большинства людей, сначала утишат, потом совсем изгладят чувство негодования, которые пробудило у всех его преступлением. С тайной радостью и с торжеством смотрел он на печальное и презрительное молчание своих вассалов, хотя, казалось, все его внимание было обращено на брабанта Жоделля, который приближался по ковру к ступенькам трона.

На брабанте была туника из пунцового сукна, стянутая золотою перевязью, на которой висел дорогой меч с богатой насечкой. Ему неловко было в этом великолепном костюме, но он упивался своим счастьем и жутко важничал, что, однако, плохо скрывало его смущение перед собранием знатных особ, где появление его казалось неуместным.

Король, видимо забавлявшийся зазнайством выскочки, улыбался, глядя на него, но улыбался той улыбкой, которая для хорошо знавших короля всегда служила недобрым предвестником.

– А, вот наконец пожаловала и ваша милость, господин Жоделль, – сказал он, когда брабант преклонил перед ним колено. – Вижу, что вы вдоволь воспользовались моим королевским позволением и порядком пощипали моих возлюбленных подданных, жителей Пуату. Да, на вас не было таких прекрасных перьев в тот день, когда мы с вами познакомились. Но я не осуждаю вас: не от прекрасных ли перьев птица становится красивой? Не правда ли, Пемброк?

– Не всегда, государь, – отвечал граф, бросив на него взгляд, полный презрения. – Я видел коршуна в перьях орла, однако никто не был тем обманут.

Иоанн закусил губу, но не пришел в замешательство.

– У вас что-то сегодня ума чересчур много для меня, Пемброк, – сказал он с улыбкой. – И конечно, гораздо больше, чем у Жоделля, который, имей он хоть немного больше мозгов, так непременно держался бы подальше от нас. Известно, что при нашем дворе есть люди, которые как-то поклялись повесить его высоко и коротко; так они вполне могут воспользоваться удобным случаем.

– Я не боюсь их, государь, – отвечал Жоделль самоуверенно, хотя чувствовал в голосе короля что-то зловещее. – Притом, нигде я не чувствую такой безопасности, как здесь, находясь под вашим покровительством.

– И оно тебе не изменит, храбрый Жоделль – некогда я обещал вознести тебя высоко и непременно сдержу свое слово.

Видя, что это жалкая игра слов не веселит нахмуренных баронов, Иоанн Безземельный продолжал шутить над Жоделлем, и не столько в издевку над ним, сколько из желания уколоть гордых вассалов, продолжал величать его как рыцаря:

– Но по какой же причине изволили вы пожаловать, прекрасный сир? Какому случаю мы обязаны вашим посещением? Если не ошибаюсь, вы желали заявить нам какое-то прошение?

– Я пришел доложить вашему величеству, что следуя вашему соизволению, набрал вольную роту и прошу вас приказать заплатить солдатам назначенное вами жалованье.

– Ваше требование законно, и мы окажем вам справедливость, – отвечал король Иоанн величаво и сурово, с целью утишить все опасения Жоделля. – Ваши брабанты появились как нельзя кстати; более, нежели когда-либо, нам нужны храбрые товарищи. Филипп, король Французский, угрожает нам, и настает пора, когда каждый человек, способный держать меч в руках, вассал он или наемник, обязан доказать свое умение. Слышите ли, господа бароны? – спросил он у них.

Но не получив ответа, снова повернулся к брабанту.

– Более ничего не желаете, храбрый Жоделль?

– Нет, государь, я имею еще одну просьбу к вам. Ваш казнохранитель отказывается уплатить мне по данному вами повелению до тех пор, пока не получит нового указа или подтверждения этого документа новой вашею подписью.

– В самом деле? – сказал Иоанн Безземельный, выразив удивление. – В таком случае подай скорее документ, чтобы я мог дополнить его.

Очень не хотелось Жоделлю выпустить из своих рук королевский указ на получение десяти тысяч крон, цену его кровавой измены, однако делать было нечего. Король внимательно рассматривал документ и потом весело сказал: