Филипп IV Красивый. 1285–1314

Бертран де Го находился с пастырским визитом в Лузиньяне, когда получил письмо от кардиналов, в котором сообщалось о его возведении на престол Святого Петра. Письмо было не слишком обнадеживающим, поскольку, хотя в нем его поздравляли обычным образом и обещали послушание, ситуация в Италии описывалась в драматических выражениях: несомненно, с целью ускорить прибытие нового Папы в Вечный город. Во время поездки через Сентонж — говорят, что это было в Виллебуа-Лавалетте — он встретил сенешаля Гаскони, который приехал, чтобы выразить ему свои пожелания и преподнести подарки от имени короля Англии. Небольшой кортеж архиепископа рос от одного города к другому. Когда он въезжал в Бордо, кортеж был почти достоин понтифика, но в основном он состоял из нищих! Бордо торжественно встретил его 23 июля 1305 года; прелаты, бароны и мещане вышли ему навстречу, чтобы почтить его. Посольство французского короля прибыло 25 июля; Людовик д'Эврё, архиепископ Нарбонны, герцог Бургундский, граф Дрё и несколько королевских советников, включая Беллеперша[278] и Камбри, составили посольство. Бертран де Го проявил скромность; он не хотел принимать никакого другого титула, кроме архиепископа, поскольку не получил указ о своем избрании. Когда он наконец получил его из рук нескольких кардиналов, специально прибывших из Италии, чтобы передать его ему, он провозгласил свое согласие в соборе, в присутствии августейшего собрания. Он заявил, что примет имя Климента, поскольку французский папа уже назывался этим именем и был другом Людовика Святого. Начался понтификат Климента V! Первым делом новый понтифик стал раздавать пособия своим родственникам и друзьям, стая которых уже тянулась за новым Папой. Затем он выбрал город Вьен для коронации и пригласить туда прелатов и государей: Вьен тогда входил в состав империи. Этот выбор не понравился Филиппу Красивому, он воспринял его как акт независимости; поэтому он счел необходимым с самого начала навязать Клименту V свою волю; кроме того, у него были различные просьбы. Были проведены секретные переговоры с Пьером де Латилем и Карлом Валуа. Весьма вероятно, что посмертный суд над Бонифацием VIII, который был разменной монетой в руках Филиппа Красивого, обсуждался снова, но Климент V еще не знал об этом. Тем не менее, в конце этой встречи Папа объявил, что его коронация будет проходить уже не в Вьене, а в Лионе. Это была первая уступка с его стороны. Правда, Лион также был имперским городом, но в то время Филипп Красивый уже владел замком и пригородом Сен-Жюст; поэтому он был там наполовину дома, прежде чем захватить его целиком при обстоятельствах, описанных выше. Кроме того, коронация Климента V в этом городе задержала его отъезд в Италию.

Климент V прибыл в Лион 1 ноября. Его ждали кардиналы из Италии (двое умерли по дороге). А также Филипп Красивый с Карлом Валуа, графом д'Эврё, герцогом Бретани и блестящей свитой. Эдуард Английский отсутствовал, но он прислал роскошные подарки и был представлен послами. Церемония состоялась 15 ноября не в соборе — деталь существенная — а в церкви Сен-Жюст, которая была включена в королевский домен. Именно Наполеон Орсини возложил тиару на голову Климента, будучи деканом Священной коллегии. Затем большая процессия направилась к центру города под всеобщие овации. Климент V ехал на белом иноходце, а герцог Бретани и Карл Валуа держали конские уздечки по обе стороны. Один из пажей нес роскошный пурпурный штандарт, прибитый к древку копья. Внезапно стена на которой скопилось множество зрителей рухнула под их тяжестью. Папа был сбит с лошади, но отделался царапинами; однако великолепная тиара лишилась одного из своих самых красивых камней. Двенадцать человек были ранены, в том числе Карл Валуа и герцог Бретани. Этот серьезный инцидент сильно повлиял на Климента V, который был впечатлительным, со слабым здоровьем и, возможно, несколько суеверным. Перспективы его правления были не очень хорошими. По словам Жоффруа Парижского, мнение французов  не было к нему благосклонно:

Dieu sait si comme comme prud'hommes firent,
Car l'élu de cette journée
N'avait pas bonne renommée;
J'en atrai chacun à garant
Que l'on le tenait à tyran,
À félon et à plein de maux.
Archevêque fut de Bordeaux…[279]