Философ и теология

Факт достаточно курьезный, поскольку если уж за что и стоит хулить Французский Университет, так это за уважение к компетентности. Этими же чувствами вдохновляется и почти что чрезмерное внимание Сорбонны к качеству выдаваемых ею дипломов; тем не менее, мы занимаемся теологией, не прослушав ни одной лекции на эту тему; мы не знаем ничего об истории развития теологии; мы не имеем никакого представления о том, что такое теологический комментарий к Священному писанию— комментарий, который делается компетентным преподавателем перед аудиторией учеников, которые, в свою очередь, уже имеют опыт его преподавания. Вот еще одна не менее важная деталь — нам совершенно не хватает того теологического духа, который, как и юридический опыт, приобретается только в результате обучения, то есть долгих упражнений под руководством наставника, помогающего овладеть методами схоластики. Ничто не может позднее восполнить этого первоначального недостатка теологического образования, получаемого под руководством опытного преподавателя. Тем не менее, именно этого у нас и не было — обстоятельство тем более удручающее, что мы и не чувствовали, что нам чего-то недостает. Я вовсе не хочу сказать, что эти молодые миряне думали, что они знают теологию, они не сомневались, что в теологии есть что познавать. Среди наших преподавателей, как мне кажется, только Виктор Дельбо получил от Мальбранша первое посвящение в теологию в собственном смысле этого слова, в то время как мы, его ученики, не сомневались в том, что тот, кто мог назвать себя философом, уж, конечно, был и теологом. Вот почему появилось так много людей, пытавшихся по-дилетантски решать богословские вопросы, не думая о возможных последствиях своей неосторожности. Один из них, образцовый христианин и благородный человек, способный занимать одновременно и кафедру философии и кафедру математики, без колебаний взял в качестве темы для своей диссертации самые сложные теологические проблемы и даже попытался объяснить, что есть догмат, провозглашаемый Церковью. Так же как и в нашем случае, его невежество в теологии было абсолютным. Когда же катастрофы, которые уже давно можно было предвидеть, все-таки произошли, никто в этом маленьком мире ничего не понял, а те, кого затронули принятые меры доктринального характера, сочли, что их преследуют некомпетентные теологи.

Необходимо также отметить, что религиозное образование все-таки претерпело некоторые изменения, по крайней мере, во Франции; именно эти изменения роковым образом и провоцировали случаи такого рода. Если попытаться кратко определить, что же произошло, то следует сказать, что теологи нашего времени, со своей стороны, все более подчеркивали важность философии. Если теологи Средних веков, наследуя в этом отношении традиции Отцов Церкви, так часто разоблачали недостатки философии, то современные теологи с большей охотой настаивали на ее необходимости. К этому вопросу мы еще вернемся. Сейчас же мы хотим только указать на то, что в той мере, в которой теология философствует, в той же мере философия чувствует, что она способна разрешать богословские вопросы. Таким образом, с достаточной степенью уверенности можно сказать, что по вполне понятным причинам религиозное образование в наше время стремилось и продолжает стремиться сделать как можно более широкой ту область, в которой разум может быть использован для решения задач апологетики.

Достаточно взглянуть на те изменения, которые произошли в преподавании катехизиса между 1900 и 1950 годами во французских приходах, чтобы понять смысл происходившего. На рубеже XX в. маленькие французы заучивали катехизис, знали его наизусть и никогда не должны были его забывать. В то время не заботились, так, как заботятся сегодня, о том, насколько они его понимают; этому их учили позднее — в том возрасте, когда они могли его понять. Когда сомнение относительно истинности того, чему учит Церковь, появляется в душе христианина, изучавшего этот предмет, он знает, в каком месте катехизиса он может найти ответ на вопрос, который его занимает. Шарль Пеги — блестящий пример французского христианина, религия которого, не будем забывать, всегда оставалась не более и не менее, как религией его катехизиса. Кюре прихода Сент-Энан потрудился на славу — он подарил Церкви не более и не менее, как Пеги.