Философическая история Человеческого рода или Человека, рассмотренная в социальном состоянии в своих политических и религиозных взаимоотношениях, во

В предыдущей Главе я сказал, что для любой машины нужно искать орудие в вещи, сила которой явно превосходит силу машины, дабы победить, таким образом, сопротивление массы, противостоящей своему движению. Излагая здесь, каково орудие, способное привести в движение конституционную монархию, я должен вновь заявить о том, что использование этого орудия будет опасным настолько, насколько Государство, к которому его применят, будет огромным по размерам и крепким в установлении.

Итак, рассматривая конституционную монархию, как сотворенную рукой человека политическую машину с правительством, от которого устранилось действие Провидения, станет очевидно, что к данной монархии можно будет применить только одно средство – теократическую политическую власть.

Совсем не стоит прилагать это орудие ни к монархической, ни к республиканской сущности по отдельности, поскольку это придаст слишком много силы одному или другому, нарушив равновесие, полученное от их слияния; но необходимо его обрести в самой вещи, сотворившей это слияние, от которой конституционная монархия получила свое существование. Значит, эта вещь – Закон. Поместим закон выше всех, исходящих от него установлений, и без всякого исключения они ему все подчинятся; и станет видно, что, раскрыв свою верховную силу, закон приведет их в движение следующим образом. Закон, который я хочу здесь объяснить, есть разумная сущность, сама по себе не обладающая никаким движением; закон не может возвысить свой голос, если от него отказываются, уклоняются или его нарушают; но дайте ему орган, независимый от всякой другой власти, око которого одинаково надзирает за Народом и Королем, а десница ограничивает власть Воли и господство Судьбы; установите в преходящем состязании этих двух сил третью смешанную силу, представляемую судейским сообществом; назначьте Великого Поборника Справедливости (Grand-Justicier) и сделайте, чтобы возглавляемые им Суверенные судилища были таковыми не по названию, а на самом деле; и вы увидите, каким грозным орудием они станут под его начальством. Правосудие будет в руках Великого Поборника Справедливости, и все преклонятся перед правосудием. Этот верховный суд, независимый от любого другого суда, несменяемый, но избранный определенным порядком, не сможет ничего сделать вне своих полномочий, заключающихся в истолковании закона и его исполнении. Благодаря его существованию, в конституционной монархии будут установлены три власти: судьбоносная и королевская власть, представляемая Королем, его кабинетом министров, его советами и уполномоченными управленцами; волевая и народная власть, представляемая Законодательным корпусом, разделенным на две палаты; и смешанная судейская власть, независимая от двух других, представляемая Великим Поборником Справедливости, главой всех суверенных судилищ. Эта последняя власть, подлинное творение человеческого Разума, заставит идти вперед политическое сооружение, придав ему жизнестойкость, которую вполне может сулить прочность ее установлений.

Как я уже говорил, это орудие опасно, поскольку способно сообщить слишком сильный толчок, но оно единственное, что может быть применимо

к политическом машине, называемой конституционной монархией, и в состоянии ее поддерживать на ногах, заставляя двигаться ее различные механизмы. В его отсутствии эта машина, пусть и изящной формы, очень слаба, чтобы сопротивляться малейшему удару. Люди, не видящие этого, являются слепцами от политики. Чтобы конституционная монархия, лишенная всякого средства, могла сохранять продолжительное время свое устройство смешанного типа, необходимо ее изолировать от всякой иной политической силы, способной с ней когда-то столкнуться, и чтобы управляемые и управляющие, одинаково довольные друг другом, искали бы властвовать над собой только по закону, который им этого не предоставляет. В противном случае, если малейшей чистой монархией руководит честолюбивый властелин, то малейшей эмпорократии, если она заинтересована в подчинении этой монархии, хватит того, чтобы заставить ее трепетать. От малейшего потрясения она падет. Если же ее конституционный Король наделен воинскими талантами, если его характер вожделеет определенной славы, знаменитость которой всегда ослепляет молодых монархов, тогда он легко разорвет плохо скрепленный узел, соединящий королевскую власть с народной, подчинив эту последнюю господству первой, к чему устремляется его естество, тогда он создаст, сообразно силе своего таланта, более или менее прочно обустроенную чистую монархию. Но если, наоборот, конституционный Король оказывается в неких затруднительных обстоятельствах, ограничивающихся только гражданскими добродетелями, и если в Народе имеется человек, одаренный большой силой воли, позиции которого в Законодательном корпусе или армии угрожающе усиливаются, то он, овладев народной властью, легко уничтожит своего соперника, приведя страну к чистой республике.