Читаем Философические письма, адресованные даме (сборник) полностью

Мне предписано, дорогой друг, выйти завтра. Значит, беречь меня больше не намерены. – Ваша записка огорчила меня, я ничего в ней не понял. Я собирался на обед к Раевскому, который провел у меня вечер и звал меня. Но понятно, что я предпочитаю быть завтра у вас. – Поэтому закажите куриные котлеты и скажите мне, что вы ждете меня. – Тем, что я чувствую себя лучше, я обязан лекарствам Заблоцкого; скажите ему это и попросите его заехать ко мне завтра утром, чтобы убедиться в состоянии моего здоровья. – Итак, до завтра, я надеюсь. Я только что написал Ивану Матвеевичу. – Свербеева уже присылала ко мне Тургенева, чтоб сообщить о рождении сына.]

Кузине

Я посылаю человека в ваши места. Сообщите, пожалуйста, Заблоцкому, что кровотечение значительно усилилось.

Кн. Н. Д. Шаховской

Вчерашний день прошел ужасно. Были минуты, когда я не знал, куда деваться, когда мысли о самоубийстве, помимо воли, приходили мне в голову. Я дважды посылал за Заблоцким, который не пришел. Он не знает моей натуры; и тем не менее один он может быть мне полезен в данное время. К счастью, у меня были гости весь вечер. Проезжал Салтыков, возвращаясь из Кузьминок. Если вы можете завтра выехать, то у меня к вам будет просьба. Не можете ли вы заехать к Максутовым. Гильдебрандт только что сообщил мне, что деньги, предназначенные к уплате мне, были случайно употреблены на покрытие просроченных платежей в ломбард, но что Максутов написал Дельвигу, чтобы исправить это. Говорят, что это легко сделать, но я очень желал бы знать, что из этого вышло. Не знаю, что со мной будет сегодня; день начинается довольно печальными предзнаменованиями. До свидания. Вы забыли прислать мне номер Revue. Неужели Свербеев не знает, что я болен. До свидания.

Кн. Н. Д. Шаховской

К моему величайшему удивлению, я довольно хорошо выпутался из своего вчерашнего вечера. Пожалуйста, пришлите мне мой портрет без рамки. С него нужно снять копию. Не забудьте прислать мне письмо Лизы. Я встретил у Васильчиковых кн. Долгорукову, которая сказала мне, что Лиза была у нее на днях.

Н. Д. Шаховской

Я вам писал, дорогая Натали, чтобы узнать, как поживаете вы и Дмитрий. Вы мне не ответили. Сейчас слишком жарко для того, чтобы ехать к вам. Постараюсь все же сделать это завтра. Но вы, которая чувствуете себя, как я полагаю, хорошо, почему вы не подаете признаков жизни? Сегодня буду брать ванну, не знаю, что из этого выйдет. Получили вы записку Барщова? Что вы о ней скажете. Я думаю, что Петр Ив. прав. Разница в цене так незначительна, что желательнее остановиться на этой квартире: она много лучше, и владелец не капризная женщина. Мой прежний хозяин Решетников предлагает мне мою прежнюю квартиру за прежнюю плату, 1200 р. в год. Это еще очень хорошо. – Я полагаюсь во всем этом на Бога и на вас. Благоволите мне прислать весточку о себе. Если ванна меня не уморит, я к вам приеду.

Кн. Н. Д. Шаховской

Вот и разрушены все наши планы. Вы знаете, что дело идет не о временной квартире, каковая, впрочем, у меня имеется у Перовских, напротив. Вы знаете, что Шульц не собирается ничего делать зимой; принимая, впрочем, во внимание все, что нужно сделать, это было бы и невозможным. Как хотите вы, чтобы я искал квартиру при таком состоянии моего здоровья. Я выхожу только по предписанию врача, чтобы подышать воздухом и приучить лицо к атмосфере. Петр Иванов обещался поискать, и Лиза пишет мне, что вы обе собираетесь этим заняться. В добрый час! Когда мне будет лучше, я со своей стороны сделаю все, что могу. В вашем доме есть квартира, которая, думается, могла бы быть для меня подходящей, но за нее просят 1200 р. – это мне не по средствам. В том квартале, где вы живете, или где живет Лиза, можно было бы, думается мне, найти за 1000. Прикажите, пожалуйста, посмотреть и заезжайте сегодня вечером; будьте уверены, что застанете меня дома каждый вечер. – Мне еще далеко до того, чтоб проводить вечера вне дома.

Есть прекрасная квартира на Кисловке, против дома Теплова, в доме бывшем Ланг.

Я беру ванны, взял одну, которая мне помогла, завтра возьму еще одну. – В один из этих дней я рассчитываю вернуть вам часть того, что я вам должен; но только не сегодня. Это бы меня утомило.

Поднимите на ноги всех своих знакомых: пусть ищут квартиру – это главное. Еще несколько лиц тоже взялись за это. До свидания, до вечера, после 8-ми часов. Будет Эванс.

Лиза говорит, что вы обе собираетесь выручить меня из моего затруднительного положения, совершенно мне не подходящего.

Эти слова меня очень порадовали. В общем мне лучше, благодаря Гейману и ванне, которую мне дала Муравьева.

Кн. Н. Д. Шаховской

Перейти на страницу:

Все книги серии Перекрестья русской мысли

«Наши» и «не наши». Письма русского
«Наши» и «не наши». Письма русского

Современный читатель и сейчас может расслышать эхо горячих споров, которые почти два века назад вели между собой выдающиеся русские мыслители, публицисты, литературные критики о судьбах России и ее историческом пути, о сложном переплетении культурных, социальных, политических и религиозных аспектов, которые сформировали невероятно насыщенный и противоречивый облик страны. В книгах серии «Перекрестья русской мысли с Андреем Теслей» делается попытка сдвинуть ключевых персонажей интеллектуальной жизни России XIX века с «насиженных мест» в истории русской философии и создать наиболее точную и объемную картину эпохи.Александр Иванович Герцен – один из немногих больших русских интеллектуалов XIX века, хорошо известных не только в России, но и в мире, тот, чье интеллектуальное наследие в прямой или, теперь гораздо чаще, косвенной форме прослеживается до сих пор. В «споре западников и славянофилов» Герцену довелось поучаствовать последовательно с весьма различных позиций – от сомневающегося и старающегося разобраться в аргументах сторон к горячему защитнику «западнической» позиции, через раскол «западничества» к разочарованию в «Западе» и созданию собственной, глубоко оригинальной позиции, в рамках которой синтезировал многие положения противостоявших некогда сторон. Вниманию читателя представляется сборник ключевых работ Герцена в уникальном составлении и со вступительной статьей ведущего специалиста и историка русской философии Андрея Александровича Тесли.

Александр Иванович Герцен

Публицистика

Похожие книги