Читаем Философия освобождения полностью

Таким образом, успех общественного движения может быть обусловлен и справедливостью (гуманностью), и чисто политическим соперничеством наций, и гнилью в самом государстве, и общей судьбой человечества. Современное общественное движение – это необходимое движение, и как оно возникло в силу необходимости, так же в силу необходимости оно достигнет своей цели – идеального государства.

46.

До сих пор мы в общих чертах пытались определить изменения, которые произойдут в политической и экономической сферах; теперь мы хотим проследить развитие чисто духовной жизни в будущем.

Давайте сначала разберемся с искусством.

Можно сказать, что искусство имеет лишь ограниченное дальнейшее развитие. В архитектуре формальная красота пространства через восточное, греческое, римское, мавританское и готическое искусство почти, если не совсем, исчерпана. Только сочетание форм и смещение пропорций дают небольшой запас.

Красота человеческой фигуры была сформирована греческими скульпторами и великими итальянскими художниками в непревзойденной и совершенной манере. Человеческая раса с каждым днем становится все менее красивой, и поэтому невозможно создать другой лучший идеал. Но в той мере, в какой сокровенная часть человеческого существа проявляется во внешности, невозможно выйти за рамки христианской скульптуры и живописи. Только в реалистичном изобразительном искусстве есть место для освещения великих исторических моментов и изображения великих людей.

В музыке после Баха, Генделя, Глюка, Гайдна, Моцарта и Бетховена дальнейшее развитие может быть допущено только в узких пределах.

Только поэзия по-прежнему имеет высокую цель. В дополнение к оптимистичному Фаусту, который, активный и творческий, находил явное удовлетворение в самой жизни:

Последний, дурной, пустой миг Несчастный желает держать его крепко!

Пессимист, который боролся за истинный душевный покой. Находчивый хозяин найдется и для этого.

Перед естественными науками все еще лежит широкое поле деятельности, но они должны и будут прийти к заключению. Природу можно постичь, ибо она чисто имманентна, и ничто трансцендентное, как бы оно ни называлось, не вмешивается в нее, сосуществуя с ней.

Религия будет находить все меньше и меньше приверженцев по мере развития науки. Соединение рационализма с религией (немецкий католицизм, старокатолицизм, новый протестантизм, реформированный иудаизм и т.д.) ускоряет его падение и ведет к неверию, как материализм.

Чистое знание, с другой стороны, не уничтожает веру, а является ее метаморфозой; ведь чистая философия – это очищенная разумом, но по сути лишь подтвержденная религия любви. Поэтому чистое знание не является противоположностью веры. Раньше, из-за незрелости знаний, приходилось верить в искупление человечества; теперь человек знает, что человечество будет искуплено.

Движение человечества, с учетом основного влияния мысли на волю, можно также определить как движение через суеверие (страх) к вере (блаженное внутреннее

совершенствование), через нее к неверию (опустошенное страдание), и через неверие, наконец, к чистому знанию (нравственная любовь).

Сама философия также найдет свое завершение. Его конечная связь будет абсолютной философией.

Когда абсолютная философия будет найдена, тогда наступит подходящее время для Последнего Дня,

восклицает Риль в шутку. Мы серьезно относимся к этому дерзкому слову.

В духовной сфере также все стремится к совершенству, к завершению, к чистой работе.

В этом, однако, последующие периоды будут отличаться от прошлых тем, что искусство и наука будут все глубже проникать в людей, пока ими не будет пронизано все человечество.

Понимание работ гениальных художников будет становиться все более и более развитым. В результате эстетическая радость будет чаще входить в жизнь каждого человека, а его характер будет приобретать все большую и большую меру. Наука также станет общим достоянием, а просвещение масс – фактом.

47.

Таким образом, в конце концов, появится идеальное государство. Что такое идеальное государство?

Это будет историческая форма, которая охватит все человечество. Не будем, однако, более подробно определять эту форму, ибо она весьма вторична: главное – гражданин идеального государства.

Он будет тем, кем были люди с самого начала истории: полностью свободным человеческим существом. Он полностью перерос дисциплину исторических законов и форм и, освободившись от всех политических, экономических и духовных оков, стоит над законом. Все внешние формы фрагментированы: человек полностью освобожден.

Все движущие силы постепенно исчезли из жизни человечества: Власть, собственность, слава, брак; все узы чувств постепенно разрываются: человек тупеет.

Теперь его дух правильно судит о жизни, и его воля воспламеняется этим суждением.

Теперь только одно желание наполняет сердце: быть навсегда вычеркнутым из великой книги жизни. И воля достигает своей цели: абсолютной смерти.

48.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука