Цивилизация убивает, я сказал выше. Естественно, он ослабляет высшие слои общества больше, чем низшие, потому что индивид последних может развиваться быстрее. Он находится под влиянием многих мотивов, которые вызывают множество желаний, а они расходуют жизненную силу.
Бесплодные желания – лучшая почва для человеческого растения, говорит консервативный государственный деятель.
Человеческое растение должно иметь тепличные условия, говорит имманентный философ.
(Риль.)
Коррупция и разврат в высших слоях современного общества очень велики. Внимательный человек найдет в них все признаки разложения, которые я показал в умирающем римском народе.
Там, где в обществе появляется гниль, проявляется закон синтеза; ибо цивилизация, как я образно выразился, стремится расширить свой круг, и она создает, так сказать, гниль, так что дикие первобытные народы, привлеченные, отказываются от своего медленного движения и меняют его на быстрое движение цивилизации.
Но где же дикие первобытные народы, которые теперь могут вторгнуться в штаты?
Действительно, жизнеспособность романских народов меньше, чем германских, а сила последних слабее, чем у славянских народов. Но переселение народов уже не может произойти, потому что все эти народы уже находятся в замкнутом круге цивилизации, и в каждом из них, как в России, так и во Франции, присутствует гниль.
Поэтому регенерация может происходить только снизу, по закону синтеза внутри, последствия которого, однако, на этот раз будут отличаться от тех, что были в Греции и Риме. Во-первых, больше нет лично несвободных людей; во-вторых, стены между сословиями уже наполовину разрушены. Таким образом, закон приведет к выравниванию всего общества.
Когда полуденное солнце цивилизации уже испепелит равнины, тогда дыхание несломленного, свежего от природы народного духа, как воздух леса, вновь пронесется над ними, оживляя их, из бедных культурой гор и высокогорий.
(Риль.)
Но не только крестьяне, но и рабочие, суматошная, но столь же несгибаемая воля, непреодолимо движимые гением человечества, разрушат искусственные плотины, и в каждом государстве возникнет единое выровненное общество.
45.
Понятно, что социального вопроса не существует, что его решение нельзя было бы искать, если бы все люди были мудрыми (или даже только добрыми христианами); но именно потому, что все люди должны стать мудрыми, поскольку они могут обрести спасение только как таковые, социальный вопрос существует и должен быть решен.
Теперь возьмем самую высокую точку зрения.
Это величайшая глупость – утверждать, что социальные условия не способны к глубокому улучшению. Но так же глупо утверждать, что радикальные изменения в них позволят наладить жизнь в достатке.
Работать нужно всегда, но организация труда должна быть такой, чтобы все удовольствия,
которые может предложить мир, были доступны каждому.
В хорошей жизни нет ни счастья, ни удовлетворения; следовательно, нет несчастья в том, чтобы отказаться от нее. Но это большое несчастье – поместить счастье в благополучие и не уметь ощутить, что в нем нет счастья.
И это несчастье, грызущее и терзающее сердце несчастье, является движущей силой в жизни низших групп людей, которая подталкивает их на пути к спасению. Бедняков снедает тоска по домам, садам, поместьям, лошадям, кароссам, шампанскому, бриллиантам и дочерям богачей.
Теперь дайте им все эти безделушки, и они будут падать с облаков. Потом они будут жаловаться: мы думали, что были такими счастливыми, а в нас ничего особо не изменилось.
Насытившись всеми удовольствиями, которые может предложить мир, все люди должны сначала насытиться, прежде чем человечество созреет для искупления, а поскольку искупление
– это их судьба, люди должны насытиться, а пресыщение приводит только к решению социального вопроса.