Читаем Философия. Ответы на экзаменационные вопросы полностью

В обыденном сознании есть место безусловным истинам. Но истина есть процесс, поэтому содержание накопленных знаний постоянно меняется. Истина представляет собой единство процесса и результата. Истине присущ такой признак, как историчность. Понятие конечной, (или неизменной,) истины – всего лишь призрак. Любой объект познания постоянно меняется. Он связан с внешним миром множеством нитей. Каждая ступень познания ограничена уровнем развития науки, историческими уровнями жизни общества, уровнем практики. Научные знания носят относительный характер. Относительность знаний заключается в их неполноте и вероятностном характере. Истина относительна , ибо она отражает объект не полностью, не целиком, не исчерпывающим образом, а в известных пределах, которые постоянно меняются и развиваются. Относительная истина есть ограниченно верное знание о чем-либо. Гора познания не имеет вершины. Истины, познанные наукой на том или ином историческом этапе, не могут считаться окончательными. Они являются относительно-окончательными, т. е. истинами, которые нуждаются в дальнейшем развитии, углублении, уточнении.

Каждая последующая теория является более полным и глубоким знанием. Все рациональное содержание прежней теории входит в состав новой. Прежняя теория истолковывается в составе новой теории как относительная истина. Каждый новый шаг в науке истолковывается как открытие новой тайны и в то же время определение новых горизонтов неопознанности.

Абсолютная истина есть тождество понятия и объекта в мышлении – в смысле завершенности охвата, совпадения и сущности и всех форм ее проявления. Таковы следующие положения в науке: ничто в мире не создается из ничего, и ничего не исчезает бесследно, «Земля вращается вокруг Солнца» и т. п. Абсолютная истина – это такое содержание знания, которое не опровергается последующим развитием науки, а обогащается и постоянно поддерживается жизнью. Процесс развития науки можно представить в виде ряда последовательных приближений к абсолютной истине, каждое из которых точнее, чем предыдущее.

Термин «абсолютное» применяется и к любой относительной истине: поскольку она объективна, то в качестве момента содержит нечто абсолютное. Каждая последующая научная теория является по сравнению с предшествующей более полным и глубоким знанием. Наука располагает не только абсолютными истинами, но и истинами относительными, хотя абсолютное всегда частично реализовано в наших актуальных знаниях.

Конкретность истины – один из основных принципов диалектического подхода к познанию – предполагает точный учет всех условий, в которых находится объект познания. Конкретность – это свойство истины, основанное на знании реальных связей взаимодействия всех сторон объекта, главных, существенных свойств, тенденций его развития. Суждение, верно отражающее объект в данных условиях, становится ложным по отношению к тому же объекту в иных условиях. Верное отражение одного из моментов реальности может стать своей противоположностью – заблуждением, если не учитывать определенных условий, места, времени и роли отражаемого в составе целого. Принцип конкретности истины требует подходить к фактам не с общими формулами и схемами, а с учетом конкретной обстановки, реальных условий, что никак не совместимо с догматизмом. Особую важность конкретно-исторический подход приобретает при анализе процесса исторического развития, поскольку последний совершается неравномерно и к тому же имеет свою специфику в различных странах.

18.5. Критерии истинности

Р. Декарт, Б. Спиноза, Г. Лейбниц предлагали в качестве критерия истинности ясность и отчетливость мыслимого. Ясно то, что открыто для наблюдающего разума и с очевидностью признается таковым, не возбуждая сомнений. Пример такой истины – положение о том, что квадрат имеет четыре стороны. Сократ первый увидел в отвлеченности и ясности наших суждений основной признак их истинности. Декарт утверждал, что все вещи, познаваемые нами ясно и отчетливо, и на самом деле таковы, как мы их познаем.

Такое понимание критерия истинности полно глубокомыслия. Оно опирается на веру в силу логики нашего мышления, достоверность восприятия им реальности. На этом во многом построен наш опыт. Очевидность ощущаемого и мыслимого играет не последнюю роль в установлении истинности, но не может быть единственным ее критерием.

Ясность и очевидность – субъективные состояния сознания, заслуживающие всякого уважения за свою огромную жизненную значимость, но они явно нуждаются в опоре на нечто более «прочное».

Психологически важна еще уверенность в достоверности, однако она не может служить критерием истинности.

Выдвигается еще такой критерий истины, как общезначимость: истинно то, что соответствует мнению большинства. Однако еще Декарт утверждал, что вопрос об истинности не решается большинством голосов. Вспомним Коперника, утверждение которого о вращении Солнца и Земли было верным, в отличие от большинства других.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)

В предлагаемой вниманию читателей книге представлены три историко-философских произведения крупнейшего философа XX века - Жиля Делеза (1925-1995). Делез снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих `золотой фонд` мировой философии. Но такие интерпретации интересны не только своей оригинальностью и самобытностью. Они помогают глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делеза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал `состоянием постмодерна`.Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук, а также всех интересующихся современной философской мыслью.

Жиль Делез , Я. И. Свирский

История / Философия / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги