Философия права русского либерализма

Похожее объяснение изолированности Чичерина, хотя и в ином контексте оценок его мысли, было дано П. Б. Струве. Его статья о Чичерине была написана в 1897 г., когда он еще был “легальным марксистом”. Струве классифицировал Чичерина как “чистого либерала” или “либерала доктринерско-буржуазного типа” и доказывал, что такая позиция не может удовлетворить никого в обществе, находящемся на ранней стадии капиталистической модернизации[304]. Естественно, что немецкий либерализм 40-х годов XIX в. мог иметь явственный “социальный” оттенок; в равной мере естественно и понятно, что русский либерализм XIX в. мог проникнуться некоторыми элементами народничества, как у Кавелина. Только Чичерин никогда не делал никаких уступок народничеству, но не мог и претендовать на роль глашатая нового времени, поскольку упорно придерживался отсталых принципов либерализма Манчестерской школы. В конце XIX в. многое из написанного им напоминало “допотопную литературу”[305].

Однако спустя несколько лет мнение Струве о Чичерине решительно изменилось. Оставив “легальный марксизм”, Струве стал сначала “левым либералом”, а позднее – “либералом правым”[306]. В этот поздний период он определял свою позицию как “либеральный консерватизм”, то есть такую политическую философию, которая наиболее полным образом выражена в трудах и деятельности Чичерина[307]. Такая же точка зрения была высказана В. Маклаковым, лидером правого крыла партии кадетов. Он глубоко сожалел, что Чичерин не оказал большего влияния на основное направление русского либерального движения[308].

Для полноты картины нужно отметить, что, в отличие от Струве, взгляды Чичерина развивались от правых позиций к более левым. В своей брошюре “Россия накануне XX столетия” (опубликованной анонимно в Берлине в 1900 г.) он горячо доказывал, что единственным решением российских проблем могла бы быть “замена абсолютной монархии конституционной”. Эту программу, хотя и вполне умеренную, одобрил Плеханов, приводя ее как аргумент в поддержку своего взгляда на возможность и желательность союза российских марксистов с либералами в общей борьбе за политическую свободу. Интересно отметить, что в обстоятельном разборе брошюры Чичерина (авторство которой, конечно, не было для него тайной) Плеханов не пишет об изолированности Чичерина, а относится к нему скорее как к фигуре репрезентативной[309].

Абстрактный характер воззрений Чичерина, доктринерское следование принципам характерны для менталитета тех российских либералов дворянского происхождения, которых русские писатели, особенно Тургенев, изображали в образе “лишних людей”. Они ощущали себя ненужными и чуждыми и воспринимались другими как “иностранцы у себя дома”, потому что для реализации идеалов им не хватало социальной основы. Так, и характер Чичерина не отличался оригинальностью: его отвлеченность, а вследствие нее непрактичность мышления, на самом деле были характерны для всех русских либеральных западников. Плеханов считал, что социальная отчужденность и связанная с ней беспомощность этой группы исчезнут в результате победоносной борьбы российского рабочего движения. В рецензии на другую политическую работу Чичерина он заключил: “Серьезное либеральное движение может возникнуть у нас только как результат движения рабочих. Такова одна из самых интересных особенностей нашей общественной жизни”[310].

Определенная симпатия к Чичерину была вполне естественна для Плеханова. Как самый последовательный западник среди российских марксистов, он должен был сочувствовать наиболее последовательным западникам в либеральном лагере. Это сочувствие приобрело рациональный оттенок в его теории о стадиях развития и признании необходимости союза между российскими либералами и марксистами. Однако это чувство не было взаимным. Для Чичерина социализм как таковой, в том числе и его марксистская разновидность, вовсе не являлся началом следующей стадии развития западной цивилизации: напротив, он служил показателем ее болезни и разложения.

Значение идей Чичерина в той сфере истории русской мысли, которая рассматривается в настоящей книге, несомненно, огромно. Его работы показывают, что классический либерализм, несмотря на свою социальную слабость, был представлен в истории русской мысли и достиг высокого уровня развития[311]. В пору расцвета российского “правового нигилизма” Чичерин умело и энергично защищал парадигму права типа Gesellschaft. Его идеи диаметрально противоположны всем теориям “правового нигилизма”, именно поэтому трудно переоценить значение Чичерина в полемике о праве в истории русской мысли.

2. Биографическая справка