Философия права русского либерализма

Решающее влияние на духовное развитие Чичерина, несомненно, оказал духовный климат “замечательного десятилетия” 1838–1848 гг.[312], благодаря которому он всегда ощущал себя “человеком 40-х годов”. В конце 1844 г. Чичерин приехал в Москву для поступления в университет. Первым учителем Чичерина был Грановский, профессор всеобщей истории Московского университета, бывший член кружка Станкевича и один из духовных вождей либерального западничества. Следуя совету Грановского, молодой Чичерин избрал занятия на юридическом факультете и пытался совместить их с занятиями историей. Кроме Тимофея Грановского, которого Чичерин всегда считал своим учителем, его главным наставником в области истории был либерал и западник Константин Кавелин, основатель “государственной школы” в русской историографии. Преподававший право профессор П. Редкин, правый гегельянец, был человеком меньших дарований, но зато большой энтузиаст философии, предававшийся живым воспоминаниям о Германии, где он обучался под руководством Савиньи, Ганса и других знаменитостей. В то время Грановский был тоже в известном смысле гегельянцем, поэтому естественно, что Чичерин погрузился в изучение трудов Гегеля. Он пополнял свое образование в литературном салоне Павловых, прислушиваясь к горячим спорам славянофилов с западниками. Здесь он встречался с ведущими фигурами “замечательного десятилетия”: Чаадаевым, Герценом, И. Киреевским, К. Аксаковым и др.

Политические воззрения Чичерина сформировались рано. Благодаря влиянию отца, в кабинете которого висели портреты Вашингтона, Франклина и Каннинга[313], он с легкостью воспринял западнический либерализм Грановского. Как и многие московские студенты, он с энтузиазмом приветствовал Французскую революцию 1848 г. и установление республиканского строя. Но Чичерин не смог одобрить “июньские дни”: восстание парижских рабочих, жестоко подавленное Кавиньяком, было, по его мнению, бессмысленным событием, помешавшим исполнению предначертаний “Исторического Разума”[314].

Царское правительство отреагировало на революционные события в Европе тяжелейшим полицейским контролем духовной жизни. Философия была изгнана из университетов, а новые цензурные правила сделали невозможным самое упоминание в печати имен Гегеля и Фейербаха. Для Чичерина эти меры знаменовали собой воцарение “идеала восточного деспотизма”[315]; самая мысль о государственной карьере была для него отвратительна. Поэтому после сдачи выпускных экзаменов он поселился в семейном имении под Тамбовом, где сосредоточился на занятиях философией и работе над магистерской диссертацией.

Диссертация Чичерина “Областные учреждения в России XVII века” была закончена в конце 1853 г., но декан юридического факультета отказался ее принять на основании того, что в ней представлена слишком неблагоприятная картина управления Россией XVII в. Грановский надеялся, что Петербургский университет окажется более либеральным, но напрасно: Чичерин получил степень магистра только в 1857 г., в разгар политической “оттепели”, последовавшей за смертью Николая I и унизительного поражения в Крымской войне. Его диссертация, опубликованная в 1856 г., стала вскоре классической работой по истории русского права.

Как и другие русские либералы, Чичерин отчетливо осознавал, что победа России в Крымской войне могла бы усилить деспотический режим; поэтому он, как и Грановский, предпочитал поражение России, хотя все его симпатии были на стороне героических русских солдат[316]. В рукописи, написанной им во время войны (перед кончиной Николая I) и распространявшейся в либеральных кругах, он требовал радикального обновления: “Нужно нам обновиться, с головы до ног, преобразовать все общественные учреждения, освободить Польшу, отказаться от своего прошедшего и пойти совершенно по новой дороге“[317]. Согласно мнению одного советского историка, эта программа представляла собой “высший уровень политической оппозиции”[318].

В начале нового царствования Чичерин стремился сотрудничать с Герценом, который в то время также возлагал свои надежды на либеральные устремления Александра II. Чичерин передал Герцену в его “Голоса из России” (периодический орган, печатавшийся в Лондоне и замышлявшийся как свободное выражение независимого общественного мнения из России) несколько серьезных статей. В первом номере “Голосов” (1855) появилось открытое письмо за подписью: “Русский либерал”, написанное Чичериным и Кавелиным. Они заявляли: “Мы готовы столпиться около всякого сколько-нибудь либерального правительства и поддерживать его всеми силами, ибо твердо убеждены, что только через правительство у нас можно действовать и достигнуть каких-нибудь результатов”[319]. Такое внимание к роли правительства вполне соответствовало основному тезису “государственной школы” о том, что в России государство всегда было основной силой, связующей общество, и необходимым двигателем прогресса.