Философия саудаде

Вот именно здесь, согласно Торресу Кейруге, становится явным, что саудаде, не идентифицируясь ни с надеждой, ни с тоской, «является возможностью того и другого происходить из онтологического чувства, которое в живой действительности необходимо конкретизируется в одном из этих чувств», когда «человек живет на полюсе присутствия Абсолюта, он предается надежде, а когда человек находится на полюсе отсутствия, он предается тоске»[207].

Таким образом, «быть одержимым саудаде означает быть в этой динамичной среде, быть на этой фатальной волне, которая от истоков человека возникает как неотвратимое и угрожающее обещание, готовое исполниться в надежде на счастливую полноту или в абсурдной тоске ни о чем». Здесь также является саудаде «как чувство, открытое по своей природе, как первоначальный импульс в трансе двуликого воплощения, как надежда или тоска, и в этой полярной потенции становится очевидным радикальное единство тоски и надежды»[208] [209].

В своей самой глубокой и основной онтологической чистоте саудаде для Торреса Кейруги – это радикальная встреча человека с существом, человека, пока желание счастья или тоски о нем, о реализации, о полноте и наполнении являются как «невинность чувства» «чистым и еще не зараженным ощущением человека в его последнем определении, как конечность в акте трансцендентальности, как единичность в трансе общности, находящаяся еще до падения и полноты как чистота реально возможного in statu nascendi».

Однако галисийский философ замечает, что как первоначальный момент в своей конкретной и уникальной психологической реальности саудаде всегда направлено на надежду или тоску, из-за чего оно никогда не находится в чистом виде, но всегда конкретизируется в надежде, или тоске, или в каком-то состоянии, промежуточном между обеими и уловимом только через эти состояния, в отношении которых саудаде является условием возможности, так как они живут только благодаря его первоначальному и основному импульсу[210].

Через рассмотренных здесь авторов становится понятным и расширяющимся смысл духовного движения, которое управляет галисийской философской рефлексией о саудаде, смысл, который, отталкиваясь от исключительно антропологически экзистенциального видения (Рамон Пинейро), впоследствии открывается космическому (Роф Карбальо и Гарсия Сабелл) или «пантеистическому» измерению на путях эссенциалистской и субстанциональной онтологии (Даниэль Кортесон), чтобы, достигнув самого высокого плана трансцендентальности или Абсолюта (Андрес Торрес Кейруга), сходясь частично с португальской философской традицией, когда «черная тень» Розалии, совпадающая с тоской Хайдеггера или приближаясь к ней, проецируется на «божественный свет» брата Агуштиньу да Кружа, не давая галисийской онтологии саудаде интегрировать тот импульс или желание воссоединения и воссоздания человека и природы в их первозданном состоянии и их наиболее глубоком перспективном измерении освобождения от времени или уничтожения его, которое характеризует и определяет самую оригинальную португальскую рефлексию о чувстве, извечно объединяющем два народа Иберийской и европейской оконечности.

Глава III Философия саудаде в Бразилии

Введение

Исследователя, мало-мальски внимательно относящегося к бразильской культуре, не может не озадачить то обстоятельство, что чувство саудаде, которое так обширно представлено в поэтической области, не нашло какого-либо эха в философском мышлении, в отличие от того, что произошло в Португалии или Галисии.

Если в обеих странах португальского языка романтизм возник под флагом саудаде, в Камоэнсе Алмейды Гарретта (1825) и в Поэтических вздохах и саудаде (1836) Думингуша Гонсалвеша де Магальяйнша, только первый предпринял, хоть и краткую, характеристику чувства саудаде, в то время как второй, главная фигура бразильской философии, опубликовал свои первые и уже значительные тексты философской ориентации, никогда не обращая свое философское внимание на чувство романтическое по преимуществу, что остается странным, как странно и то, что синтетическая характеристика этого чувства, представленная Силвештре Пинейру в Философских лекциях, которые он читал в Рио-де-Жанейро, начиная с 1813 г., не принималась во внимание его толкователями или бразильскими мыслителями его последователями.

Так, в то время как в Португалии после Силвештре Пинейру Феррейры и Гарретта философская рефлексия о саудаде получила широкое развитие и продолжение в течение всего XX века, что, начиная с 1950 г., нашло значительное соответствие в Галисии, в Бразилии только недавно, в творчестве Мигела Реале (1910–2006), мы можем найти философские размышления о чувстве саудаде, которое также обширно представлено в его поэзии[211].

Мигел Реале