Философия современной мусульманской реформации

Защищая ваххабизм, Рашид Рида отталкивается от необходимость бороться с предосудительными новшествами, утверждая, что всякое такое новшество представляет собой заблуждение, отход от правильного пути¹. Он характеризует ваххабитов как «людей, придерживающихся сунны посланника Бога» – в отличие от тех, кто почитает гробницы и совершает иные подобные этому языческие действия, игнорируя наставления всех имамов. В связи с этим он дает высокую оценку Ибн Таймие, характеризуя его идеи как один из высоких образцов исламской мысли[403]. Мухаммеда Абд аль-Ваххаба он считает модернизатором ислама, проповедовавшим истинную сунну; высокого мнения он и о последователях и потомках Абд аль-Ваххаба и эмирах Неджда из клана Аль Сауд[404]. Всё, что не соответствует такой оценке, он объявляет инсинуациями, инспирированными семейством шерифа Хусейна и англичанами. В доказательство благочестия ваххабитов он ссылается на то, что они, захватив Эль-Хасу, не стали обходиться с шиитами как с неверными, хотя между ваххабитами, придерживающимися сунны, и шиитами существуют большие разногласия. И именно эти разногласия, утверждает Рида, послужили причиной яростной травли, развёрнутой арабами-шиитами и персами против ваххабитов.

Политические позиции Рашида Риды, накапливаясь, образуют догматические и политические цепи, сковывающие дух исламской реформации и всё прочнее привязывающие его к ретроградству и салафизму. Неслучайно в его последней работе мы встречаем узкую и фанатичную характеристику «суннитско-шиитского» конфликта. Рассуждая о проблемах политической и религиозной истории, Рида выступает с узко схоластических позиций. Суннитов и шиитов он называет соответственно «ваххабиты» и «рафидиты», то есть «отвергающие». Он возрождает традиции обвинения в неверии, свойственные традиционалистскому исламу прошедших веков, возвращает к жизни наиболее примитивную формулу обвинения в неверии. Критикуя феномен шиизма, выступающего против радикального традиционализма ваххабитов, Рашид Рида предпосылает соответствующей статье коранические аяты, содержащие слова «шиа», «та-шайю» в значении «разобщаться»; тем самым он приписывает шиитам идею разобщения. Данная позиция становится ещё нагляднее, когда он повторяет затасканные поверхностные идеи о причинах разобщённости мусульманской уммы. В частности, он пишет: «Принесение присяги четвёртому халифу Али ибн Абу Талибу стало началом разобщения магометанской уммы как в вере, так и в политике. А у истоков этого стоял еврей по имени Абдаллах ибн Саба»[405].

Как видим, здесь имеет место весьма поверхностный подход к феномену разобщения и идейнополитической и доктринальной борьбы в истории ислама. Рида поверхностно оценивает предпосылки этих конфликтов и приписывает их инициативу «евреям». Он примитивно связывает возникновение шиизма с действиями некоего еврея, строя вывод на вражде между иудеями и пророком Мухаммедом. К этой мысли Рашид Рида приставляет ещё одну, хуже первой, утверждая, что «после того как евреев вернули в Палестину… ересь шиизма начала втайне пропагандироваться, что стало самой главной причиной политической вражды»[406]. В дальнейшем Палестину после евреев захватили персидские еретики. Соответственно, в персах Рида ищет секрет того, что он называет «религиозным разложением ислама путём выделения крайностей» и «политическим разложением путём обращения к Али-дам, а затем к Бармакидам». Иначе говоря, Рида стремится доказать, что история шиизма – это история заговоров и интриг против ислама[407].

На этом Рида не останавливается. Он восстанавливает отжившую традицию, согласно которой рафидиты (шииты) объявлялись источником радикализма в исламе. Иногда он указывает на то, что зейдиты являются умеренными шиитами, а имамиты близки к зейдитам, но в других местах утверждает, что зейдизм приводит людей к отрицанию (рафд), а отрицание – к ереси! Образец экстремизма, непозволительных новшеств и лжи он усматривает в сочинениях Мухсина Амина аль-Амили[408], употребляя такие выражения: «Самые опасные новшества и мифы пришли от крайних шиитов, а от них и через них – к суфиям»[409]. Напротив, выступления против ваххабитов он считает нападками на сунну и на ислам. Аналогичную позицию он занимает и по отношению к Ибн Таймие[410]. В конечном счёте он приходит к выводу о том, что «имам Абд аль-Азиз Аль Сауд, король Хиджаза и Неджда» претворяет в жизнь идеи суннизма «так, как это не удавалось делать никому после праведных халифов»[411].