Философские арабески

В «Философских Тетрадках» развито и положение о теоретико-познавательном значении практики, техники и т. д. Эта сторона дела, лапидарно формулированная Марксом в «Немецкой идеологии» (которой Ленин не мог знать, ибо она была опубликована только после его смерти) и в тезисах о Фейербахе, развивалась Энгельсом в «Анти-Дюринге». На идеалистический и антидиалектический лад она развивалась А. Богдановым и сторонниками прагматизма. Ортодоксальные марксисты касались этой темы, как это ни странно, довольно поверхностно. Ленин впервые поставил этот вопрос и материалистически, и диалектически одновременно, то есть во всей его философской глубине. Техника в теории познания — батюшки святы! Ведь, это грубость! Но у Ленина это глубоко-продуманная теоретическая мысль, а не случайность и не выкрутас. Чем больше мы будем идти по пути объединения теории и практики, тем яснее будет вырисовываться перед нами вся действительность и вся действенность этой постановки вопроса.

Смычка с практикой у Ленина шла и во всём объёме его деятельности и мышления, ибо диалектика мысли переходила у него в диалектику действия, в революционную практику переворота и социалистического преобразования мира. Ленин был живым олицетворением единства интеллекта и воли, теории и практики, познания и действия. Учение о субъекте познания дополнилось у него учением о субъекте действия, и никто, кроме него, не разработал так замечательно и так конкретно теорию пролетариата, как субъекта революционного преобразовательного процесса. Его диалектика переходила, через диалектически построенную стратегию и тактику, к диалектике действия, всегда успешного и мудрого, гениальному по своему размаху, принципиальности, конкретности, полной адекватности данной обстановке. Это, конечно, тема особая, и здесь не место её разрабатывать. Но важно, однако, подчеркнуть единство теории и практики, единство в руководстве, которое обеспечило пролетариату победы столь блестящие в условиях столь трудных и сложных.

На долю ленинского гения выпала эпоха перехода к социализму, и он воплощал эту бурную эпоху в её мощных движениях. Пролетариату противостояли условия, которые нужно было сломить, стихия, которую нужно было познать и преодолеть, стихийные силы, которые нужно было организовать. Победоносная революция пролетариата, под руководством Ленина, величайшего диалектика-материалиста и величайшего мастера диалектического действия, блестяще решала свои многотрудные задачи, и большевизм вырос в мировую силу, а марксизм-ленинизм в мировую идеологию сотен миллионов трудящихся; он стал официальной доктриной, идеологической стороной, мировоззрением нового мира, мира социализма. Ленину не удалось дожить до окончательного решения важнейшего вопроса революции: «Кто кого?» При его жизни социализм был только «сектором» народного хозяйства. Ещё сильны были хозяйственные и социальные стихии. Ещё далеко не все подчинил себе социалистический разум плана. Ещё не превратилось общество в телеологическое единство, где необходимость сразу переходит в телеологию. Но предпосылки этого были уже созданы. Пустая болтовня о «ненужности» философии для практики, болтовня филистеров и кустарей мысли и недомыслия, была опровергнута. Гений Ленина блестел. Но эпоха издаёт себе нужных людей, и новые шаги истории выдвинули на его место Сталина, центр тяжести мысли и действия которого — следующий перевал истории, когда социализм победил, под его руководством, навсегда. Все основные жизнедеятельные функции синтезированы в победоносном завершении великих сталинских пятилеток, и теория объединяется с практикой во всём гигантском общественном масштабе и в каждой клеточке общественного организма. Новые мировые вопросы назревают, как вопросы мировой победы социализма и его молодой жизнерадостной культуры.

7—8‑Ⅺ‑37, в дни 20‑летия великой победы.