Философские основы зарубежных направлений в языкознании

Необходимость введения новой методики анализа языковых фактов, осмысляемых в плане их системных отношений, как часто говорят, «витала в воздухе», и крупнейшие лингвисты разных стран подошли к этому. Можно назвать ряд имен: И.А. Бодуэн де Куртенэ и Ф.Ф. Фортунатов – в России, Г. Габеленц – в Германии, Ф. де Соссюр – в Швейцарии, а его ученик А. Мейе – во Франции, А. Норейн – в Швеции, У. Уитней, а затем Л. Блумфилд и Э. Сепир – в Америке, но, разумеется, этот список не является исчерпывающим. Судьба их теорий также была различной: одни получили всемирное признание раньше, другие – позже, но в развитии науки своих стран все они сыграли выдающуюся роль.

Поскольку задачей лингвистов является философское осмысление разных направлений в истории языкознания, то очень важна оценка научного вклада Ф. де Соссюра, оказавшего большое влияние не только на западноевропейскую лингвистику, но и философию. Воздействие идей Соссюра справедливо оценил А.С. Чикобава, сказав:

«Концепция, изложенная в труде де Соссюра, сыграла в развитии общелингвистических воззрений Запада примерно такую же роль, какая отводится в развитии немецкой идеалистической философии критицизму Канта: западноевропейская лингвистика последних 40 лет или строится на идеях де Соссюра, т.е. в той или иной мере восходит к де Соссюру, или же развивается путем преодоления положений и идей де Соссюра»[210].

В философском аспекте главными в науке о языке являются проблемы лингвистического знака и структуры предложения. В начале XX в. обоснование первой проблемы было развернуто в «Курсе общей лингвистики» Ф. де Соссюра[211], который как лингвист-мыслитель внес совершенно новую философскую ориентацию в теорию языка – раскрытие сущности языка как семиотической системы, однако за пределами его концепции осталась вторая линия исследований – теория структуры законченного высказывания.

В развитии языкознания воздействие теории Соссюра на науку XX в. справедливо связывается с изданным в 1916 г. текстом, который на протяжении почти полувека был единственным источником сведений о концепции швейцарского языковеда, несмотря на то, что содержал ряд противоречивых мест, недосказанных мыслей и неразвернутых гипотез. В настоящее время после обнародования Р. Годелем и Р. Энглером рукописных соссюровских материалов[212] мы уже не можем основываться лишь на каноническом тексте «Курса…», когда ставим перед собой задачу анализа его взглядов. Правда, реконструкция всей теории остается и сейчас гипотетической, коль скоро сам автор ее не завершил, и кажутся справедливыми несколько пессимистические слова Р. Годеля:

«Мысль Ф. де Соссюра, судя по его неизданным заметкам и записям курсов, блестяща, хотя улавливается с трудом. Она концентрируется вокруг нескольких основных положений, своего рода геометрических точек, наметивших систему линий, которые должны были в конце концов определить цельную фигуру. Но мы располагаем лишь некоторыми последовательными набросками и фрагментами этой фигуры, которые не дают возможности определить с точностью ее окончательные контуры»[213].

Иногда задают вопрос – кем же был де Соссюр – правоверным индоевропеистом, скрупулезно занимавшимся огромным фактическим материалом и сделавшим на его основе выводы, которые являются неоценимым вкладом в компаративистику, или же он был философом языка? Для своих современников Соссюр был прежде всего индоевропеистом, автором «Мемуара о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках», именно таким он предстает перед нами в некрологах, посвященных его памяти[214]. Однако выход в свет «Курса общей лингвистики» заставляет нас посмотреть на него не только как на крупного индоевропеиста, но как на философа языка. Ведь и он сам определил свою задачу именно в этом плане. В письме к А. Мейе еще в 1894 г. он писал: