Философские основы зарубежных направлений в языкознании

Для соссюровской философии языка установление нового метода анализа было чрезвычайно важным подготовительным этапом, так как позволило раскрыть взаимосвязь и взаимообусловленность членов системы языка и выявить реляционные свойства лингвистических единиц. Метод анализа сам по себе представляет лишь технику обнаружения реляционных свойств, однако проблема восстановления системы древнейшего вокализма и акцентуации невольно подводила к выводу, что характер индоевропейских звуков и грамматических форм не восстанавливается в своих абсолютных свойствах, т.е. в материальном облике. Но этого одного вывода было бы недостаточно, и, как было показано выше, толчок к созданию новой теории пришел извне – от знакомства Соссюра с классическими трудами в области политической экономии.

Под влиянием этих идей у Соссюра сложилось понятие ценности (значимости) лингвистических единиц, которой он уделил главное внимание в своей теории, так как считал, что понятие ценности покрывает в конечном счете понятия и конкретной единицы, и сущности, и реальности, так как в ней заключен самый важный аспект проблемы определения элементов, которыми оперирует лингвистика. Введение в науку о языке проблемы реляционных свойств единиц явилось своеобразной революцией, так как традиционный позитивистский подход ограничивался рассмотрением абсолютных свойств (значений слов, акустических и артикуляционных свойств звуков и т.п.) как конкретных сущностей языка. Соссюр отдавал себе отчет в новизне вводимой им теории и в лекциях указывал, что своеобразие природы языка раскрывается в ответе на два вопроса – 1) о единицах и 2) о тождествах, и отмечал:

«Эти два вопроса… по сути своей противоречат всему тому, что говорилось о языке до сих пор и никем еще не ставились»[224].

Теория ценности лингвистического знака не привлекала сама по себе достаточного внимания в зарубежной научной литературе. В языковедческих трудах в целом после Ш. Балли ценность рассматривалась как виртуальное понятие, соответствующее единицам языка, как членам системы, тогда как значение сопоставлялось с речью. Лишь А. Бюрже показал трудность применения этого понятия к анализу языковых фактов, лежащих за пределами чисто фонологических отношений, в которых ценность наиболее ярко выступает, поскольку значения единиц не затемняют ее. Он взял в качестве примеров грамматические значения суффиксов времен французского глагола и на основе анализа всех форм показал, что ценности эти оппозитивны и дифференциальны и могут быть выражены вследствие этого в виде формул, изображающих наличие (или отсутствие) определенных значений, возникающих в речи (le discours)[225].

Т. Де Мауро интерпретирует понятие ценности в соответствии со своей теорией[226], полагая, что ценности звуков – фонов (phonie) – это означающие, а ценности значений – это означаемые, именно они, отграничивая друг друга, составляют систему языка, которая в диалектическом и трансцендентальном плане отличается от звуковых и значимых реализаций в акте речи. Де Мауро добавляет, что следовательно эта система

«не формируется из фонико-акустической или логико-психологической материй, а точнее трансформирует эти материи в определенные фигуры: в этом смысле она является формой»[227],

абстрактной с точки зрения конкретно воспринимаемого, но конкретной с точки зрения сознания говорящих, которые придерживаются ее, когда говорят. Отметив тут же мысль Соссюра о социальном характере языка как нормы, Де Мауро подчеркивает, что признание сущностей языка, с одной стороны, абстрактными, а с другой (по эффекту) – конкретными, было направлено на преодоление одной из терминологических трудностей соссюровской эпохи и культуры.

По его мнению, в этом Соссюр оставляет на заднем плане кантовскую идеалистическую и позитивистскую философию, для которой абстрактное рассматривалось как негативное (Кант), фальсифицирующее (Гегель). Истоки переоценки абстрактного Де Мауро связывает с открытием роли условных и абстрактных символических сущностей, которое имело место в общей философии (Пирс, Мах, Кассирер, Дьюи, Карнап, а также Марти) и в психологии восприятия, к которой примыкает и Соссюр. Однако поскольку в те времена, по мнению Де Мауро, термин «абстрактный» означал скорее «маргинальный», «нереальный», «ошибочный», Соссюр был вынужден заявить, что сущности языка «ни в коей мере не абстрактны»[228], а для обозначения неконкретного избрать термины «духовный» (spirituel), или «психический»[229].

Разбирая далее идею ценности в сопоставлении с идеей произвольности и исходя из своей концепции о примате произвольности в структуре соссюровской концепции, Де Мауро обращает внимание на слова Соссюра, приводимые из рукописи Р. Энглером: