Филострато. Охота Дианы

Несчастный бык взметнется не иначе,
Когда получит гибельный удар
И мечется в агонии горячей,
Мычаньем выражая боль и жар,
Как наш Троил в отчаянии, в плаче
Крушил себя и головою, яр,
О стену бился, лик терзал руками,
В грудь бил себя жестоко кулаками.

28

От состраданья к сердцу, от любви
Глаза его двумя ручьями стали,
Лились обильно слезы в две струи;
Рыданья, всхлипы, пени истощали
Источник жизни в нем, слова сии
Неистовыми вспышками звучали,
Молил о смерти – больше ни о чем,
Клял и себя и всех богов притом.

29

Когда же приступ ярости звериный
Понизился до всхлипа в тишине,
Троил к себе метнулся на перины
И весь в страдальном изошел огне.
Не прерываясь ни на миг единый,
Стенал, рыдал с собой наедине,
Тоску, что заняла его всецело,
Уж не вмещали ни глава, ни тело.

30

Придя в себя, он начал говорить,
В слезах Фортуне вопия, богине:
«Что сделал я тебе, что обратить
Весь гнев свой на меня ты хочешь ныне?
Тебе меня угодно изнурить
Иль больше делать нечего Судьбине?
Ты, отвратившись, мне послала мрак,
Я чтил тебя, и вот теперь ты враг?

31

Коль ставишь счастью моему рубеж ты,
То что же не повергла Илион,
Весь в роскошь облаченный, как в одежды?
Что ж мой отец тобой не сокрушен
Иль Гектор, на которого надежды
Мы возлагаем средь лихих времен?
Почто не отняла ты Поликсену
Или Париса и его Елену?

32

Пребудь я с Крисеидою моей,
Потери пережил бы все на свете,
И ты б моих не слышала скорбей;
Однако прямо стрелы шлешь ты, метя
В то, что всего дороже и ценней,
Являя, сколь крепки коварства сети,
Всё утешенье у меня взяла,
Убила б лучше, было б меньше зла.

33

Увы, Амор, пленительный владыка,
Ты видишь груз, что на душе лежит,
Сколь будет жизнь пустой, а скорбь великой,
Коль благо всё утратить предстоит?
Увы, Амор, ты с нежностью толикой
Ласкал мой ум, что делать надлежит,
Коль скоро с той, которую мне в руки
Ты отдал сам, в насильственной разлуке?

34

Мне скорбь и слезы суждены, пока
Я здесь

еще, покуда в этом телеЖизнь теплится, гнетущая тоска!
О смутная душа моя, ужели
Из сердца, в коем рана глубока,
Не вырвешься сейчас? Беги отселе,
За Крисеидой следуй по пятам!
Что медлишь? Что не растворишься там?

35

Глаза мои несчастные, впивали
Отраду вы с любимого лица,
Увы вам! Век вы будете в печали,
Поскольку слезы, коим нет конца,
Всю вашу доблесть пеленой застлали,
Убьют как побежденного бойца.
Не зреть иной вам доблести явленье,
Раз вы свое утратили спасенье.

36