Финал

После вчерашних происшествий с Отравителем больше не поступало сообщений о том, что еще какие-то Мойры забавы ради устраивают беспорядки. Однако теперь, идя по извилистым улицам Валенды, она то и дело натыкалась взглядом на богов и богинь Судьбы, изображенных на многочисленных плакатах с надписью «Разыскивается», которые гвардейцы Легендо расклеивали по всему городу.

Всюду виднелись мерцающие листовки. Некоторые предостерегали людей не принимать напитки от незнакомцев. На других под заголовком «Разыскивается» приводилось описание, очень похожее на то, что дала Телла об Упавшей Звезде. При этом нигде напрямую не говорилось, что это настоящие Мойры, поэтому спешащие на праздник горожане просто не обращали на предупреждения внимания.

Скарлетт хотелось как следует встряхнуть таких равнодушных и заставить их внимательно прочитать объявления. Она знала, что Мойры питаются страхом, но все вокруг выглядели слишком легкой добычей.

Сунув руку в карман, она еще раз проверила, на месте ли Ключ Грёз. По крайней мере, сама она защищена, а если потребуется исчезнуть, всего-то и нужно будет сделать, что вставить его в ближайший замок. Тем не менее она не могла избавиться от беспокойства.

Волшебное платье, казалось, разделяет неуверенность хозяйки. Пока Скарлетт, сверяясь с картой, следовала к докам на окраине города, оно приобрело настороженный коричневый оттенок, идеально подходящий для того, чтобы сливаться с окружением. Сделав еще несколько шагов по шаткому деревянному настилу, она ощутила знакомый щекочущий ноздри запах соли, рыбы и сырости.

Точно так же пахла и Трисда – крошечный остров, где Скарлетт провела большую часть жизни. Но вместо того чтобы почувствовать тоску по дому, ей захотелось бежать без оглядки – как прежде всегда хотелось ускользнуть с Трисды. После окончания Караваля Скарлетт дала себе слово, что больше не позволит страху управлять собой.

Она считала доки, сверяясь с нарисованной для нее Николя картой, пока не оказалась у длинного причала, застеленного черно-золотым ковром, ведущим к похожему на плавучий дворец кораблю. На его корпусе располагались резные изображения русалок мужского и женского пола, сжимающих в руках трезубцы и морские раковины. Мачты тоже были украшены гигантскими статуями с коронами из звезд на головах – эти держали роскошные пурпурные паруса.

Судно было почти оскорбительным в своем великолепии и явно принадлежало человеку с чрезвычайно высоким о себе мнением. У нее сложилось совсем другое впечатление о Николя. Он казался более приземленным. С другой стороны, у каждого своя маскировка.

Едва ступив на причал, Скарлетт остановилась. Она и раньше нервничала из-за встречи с Николя, а теперь и вовсе почувствовала укол страха, заставивший ее обернуться. Она ничем не обязана бывшему жениху.

Большинство людей плохо воспринимают отказ. Скарлетт представлялось особенно неразумным отвергать Николя на его судне, поскольку он мог с легкостью выбросить ее за борт – или вовсе уплыть, сделав ее своей пленницей.

Она обернулась. Ей хотелось быть храброй, но не глупой.

– Скарлетт? Это вы Скарлетт Дранья? – позвал чей-то голос, не похожий на голос Николя.

«Беги! Прячься! Зови на помощь!» — запульсировал ярко-красным предупреждением ее инстинкт самосохранения, но было уже слишком поздно.

На голову ей набросили черный мешок.

– Отпустите меня! – закричала Скарлетт, пытаясь высвободиться, однако невидимый обидчик заломил ей руки за спину и грубо связал.

– Поосторожнее с ней, – приказал другой голос. – Он не хочет, чтобы его дочь пострадала.

24

Донателла

Телла не знала, какой запах у чистого предвкушения, пока не добралась до Полуночного Лабиринта Легендо. Здесь все вокруг было пропитано ароматом красной гвоздики и свежеразвернувшихся листьев.

Она ожидала увидеть простые зеленые изгороди, хотя следовало бы догадаться, что слово «простой» к Легендо вообще неприменимо. Каждая живая стена была сформирована из разных редких цветов: ярко-оранжевых звездчатых лилий, темно-фиолетового сумеречного чертополоха, блестящих златоликих ромашек, кремовых бегоний, обжигающе-красных колокольчиков. Этот живой ковер ширился и разрастался с каждым входящим внутрь человеком.

Во время своего первого Караваля Телла узнала, что магия, помимо прочего, подпитывается человеческими эмоциями. Тогда же она задумалась, становится ли Легендо сильнее оттого, что большее количество людей наслаждается очарованием его иллюзорного представления.

Сегодня вечером Телла Легендо еще не видела, но до нее дошли отголоски слухов о том, как великолепно Его Прелесть выглядит. Очевидно, этим прозвищем его величали не только в ее сне, но и наяву, однако Телла по-прежнему испытывала собственническое желание осадить любого, кто так говорит.