Финляндская революция

Был составлен спешный проект о расположении частей на оборонительные позиции и были даны им предписания. Также было издано воззвание о всё обостряющемся положении и предложено всем держаться верными революции и бороться ­ до конца для спасения товарищей. В то же время войскам было об’явлено, что штаб армии назначил Оск. Зундмана и В.Элоранта с неограниченными полномочиями командовать всеми частями на этом фронте. Таким образом мы побудили изнервничавшиеся отряды снова к деятельности. К 7 часам утра 20-го апреля мы успели расположить наши небольшие отряды в оборонительные позиции в народный институт, на холмы кладбища и на холмы озера Визиярви. Кроме того, на гору Кивисто мы поместили также шесть пулемётных команд и три орудийных батареи. Они, впрочем, не были первоклассные, но хорошо и так. Мы сообщили начальнику армии о нашем угрожающем положении и теперь сообщили нам по телефону из Коувола, что упомянутые отряды полка заводов Кюммене отправятся в 9 часов утра из Коувола к нам на помощь, но они пришли слишком поздно, так как неприятель начал наступление уже в половине восьмого утром из деревень Симола и Пеннала. В половине девятого находившиеся там наши передовые отряды отступили в Лахтис, причём часть из них из-за отсутствия руководства разбрелись по лесам. В 9 часов утра неприятель предпринял атаку на находящуюся за железнодорожной станцией часть города, рассчитывая этим путём проникнуть в город. Но огонь наших частей из народного института и с холмов кладбища, а также артиллерийский огонь наших батарей в Кинямики принудил неприятеля пока остановиться. Наш бронированный поезд № 2 был также нам полезен в направлении Виллахте. Наступающая энергия неприятеля становилась всё сильнее во время сражения и уже в 11 часов один из неприятельских отрядов, несмотря на наш частый огонь, предпринял атаку на железнодорожную станцию. Борьба за обладание станцией была в полном смысле слова кровавою, ибо неприятельские отряды, ни минуты не колебаясь, наступали вперёд, несмотря на пулемётный и шрапнельный огонь, который в их частых рядах производил страшное опустошение. Наш передовой отряд на станции не оставлял также ни на миг своей отчаянной обороны, но держался на месте до последнего человека, до самой рукопашной схватки. В этом сражении мы потеряли своего единственного хорошего унтер-офицера тов. Дальстрема из Рихимяки, что являлось чувствительным уроном для нас.

Пробившись на станцию, неприятель не хотел более продолжать наступление на город через неё, ибо мы, не имея более на станции своих отрядов, направили огонь наших трёх батарей “с прямым прицелом” с холмов кладбища, с коры Кивисто и с холма народного института на станцию и на находящуюся за нею часть города. Таким образом наступающие здесь части неприятеля оказались под перекрёстным огнём нашей артиллерии и продолжение их наступления стало невозможным.

Теперь неприятель начал развивать своё главное наступление против нашего левого фланга, рассчитывая, по видимому, отрезать нас от тех отрядов, которые отправлялись к нам на помощь из Коувола и которые по нашим предположениям должны были находиться уже в Виллахте. В час дня неприятелю удалось захватить часть железной дороги между Лахтис и Виллахте и напасть через ведущую в Виллахте шоссейную дорогу и с восточной стороны озера Майзя в тыл нашего правого фланга. В то же время наступающий с севера отряд финляндских белогвардейцев захватил на ведущей в Хейвола дороге деревни Виерумяки и Хармиля и получил возможность соединиться с немцами, окружавшими наш правый фланг. Теперь мы оказалось в Лахтис более или менее вполне окружёнными. Свободным был лишь западный берег озера Визиярви, по которому можно было oтступить лишь по направлению Океройза и Херрала. Но и это была лишь ненадёжная возможность отступления, которая зависела вполне от действий наших частей, выступавших из Рихимяки и, кроме того, отступление в эту сторону являлось для нас прямо-таки невыгодным, так как мы не могли там надеяться на установление быстрых совместных действий с отрядами Коувола.

Телефонное сообщение было также у нас по всем направлениям перерезано, и неприятель, казалось, быстро суживал кольцо вокруг нас. Единственная надежда на быструю и действительную помощь была у нас сосредоточена на западных отрядах, прихода которых ждали с нетерпением со дня на день. Но помощи оттуда не приходило, а нас, защитников города, было всего лишь не более 400. Да и из них многие пали и пропали без вести. Но следует отметить, что этот небольшой и в начале борьбы отряд, увидев обострившееся положение, решил по общему соглашению сдать город за возможно дорогую цену.