Фиолетовая гибель

"Час от часу не легче,- решил Джеймс, ожесточенно теребя бородку.- Ну ладно, была не была! Надо кончать щекотливую тему. А там еще поглядим, как получится".

- Хорошо, Мэджи,- сказал он,- я дам вам посмотреть то, что писал о вас. Только ведь все это дома...

- Не тут? - разочарованно спросила Мэджи.

- Нет, что вы! Здесь и времени-то нет, и, кроме того, мы все были очень заняты историей с метеоритом, а потом - космическая плесень,- вдохновенно сочинял Джеймс.- Зато как возвратимся, обязательно дам прочитать написанное.

- Обещаете? - недоверчиво прищурилась она.

- Обещаю!

- По-честному, все-все? Это так интересно - читать о себе! - совсем оживилась Мэджи. - Знаете, когда читаешь роман, то всегда примериваешь героиню к самой себе. Ну, часто из этого ничего не выходит. Героини-то ведь бывают разные и поступают каждая по-своему... Одна все терпит и только страдает, а другая, наоборот, заставляет других терпеть и сама посмеивается.

- А вы, Мэджи? - неожиданно спросил Джеймс.

- Что "я"?

- Ну как вы поступаете в своей жизни? Терпите или...- Он не закончил фразы, но ему казалось, что от ответа Мэджи зависит очень-очень многое.

Девушка на минутку задумалась, а потом медленно сказала, словно припоминая:

- Не знаю... Раньше я, правда, всегда посмеивалась, когда другим приходилось терпеть мои выходки. А теперь... теперь получилось иначе...

Ее слова прозвучали грустно и искренне, и она так доверчиво посмотрела в глаза Джеймса Марчи, что он сразу отвел свой настойчивый взгляд. "И чего я лезу к ней в душу со своими дурацкими вопросами,- подумал он, внутренне сердясь на самого себя,- допытываясь как инквизитор, хоть и не имею на это никакого права! Обязательно я должен сказать что-нибудь невпопад, неизвестно зачем, а потом приходится выкручиваться. Так уж у меня по-глупому устроены мозги",- продолжал он донимать себя запоздалыми обвинениями. И чтобы прервать затянувшуюся паузу, Джеймс с деланным оживлением быстро сказал:

- Знаете, недавно я прочитал у одного поэта, какого-то восточного, что ли, такие слова: "Я поняла: терпенье - мой удел. Но что поделать? Жду нетерпеливо!" Правда, здорово? Понимаете, она вынуждена терпеть, но ждет нетерпеливо! А? Мне очень понравилось...

Он с беспокойством заметил, как у Мэджи по мере его слов лицо принимало какое-то другое, скорбное выражение; уголки губ опустились вниз, брови огорченно приподнялись, она мяла в руках свой носовой платок, и в синих глазах, которые стали вдруг печальными, появились влажные блестки. "Боже мой, кажется, она снова может заплакать,- ужаснулся Джеймс.- Но почему, разве я сказал что-то не так?.."

- Мэджи! О Мэджи, пожалуйста, не надо! - горячо воскликнул он, чувствуя с отвращением, как у него покрылись испариной нос и щеки и как от этого запотевают очки, сквозь которые он теперь видел лицо девушки уже неясным и нечетким, словно через пелену. Он сорвал с носа очки и, размахивая ими, продолжал: - Очень, очень прошу вас, не нужно! Лучше ударьте меня, если я... если вам показалось... но не надо!

Но Мэджи не собиралась плакать. Она посмотрела вверх, туда, где на фоне вечереющего темно-синего неба вырисовывались мощные ветви кедров с их буйной зеленью, и задумчиво сказала:

- Ждет нетерпеливо... потому что ее удел - терпение... Тут и примеривать не надо к себе. Все понятно и правильно...

"Да будь же я проклят! - с ожесточением мысленно выругался Джеймс, бешено крутя в пальцах очки.- Ведь это я, как нарочно, сказал о ней и о чертовом Фреде! Ну да, она тоже ждет нетерпеливо, верно, потому, должно быть, эта фраза и пришла в голову. Только у других работают сдерживающие центры, а у меня ничего похожего! Взял и сболтнул неизвестно зачем. А почему? Да потому, что дьявольски трудно душевно разговаривать с деьушками без привычки. Ну, не умею, и все тут!.."

- Мэджи... - умоляюще проговорил он.

Она посмотрела на него отсутствующим взглядом. И вдруг сказала:

- Какой вы смешной, Джеймс, когда без очков! Глаза такие голубые-голубые, прямо светятся и смотрят ну совсем по-детски. Даже трудно представить, что вы так много знаете, по научным делам, я хочу сказать. А по другим не очень... Но все равно: вы ужасно милый и я вас страшно люблю, Джеймс! И знаете что? Расскажите мне еще о вашей космической плесени и обо всем этом. Пожалуйста, расскажите! Это очень интересно!

Джеймс Марчи растерянно глядел на Мэджи, не зная, шутит ли она, или говорит серьезно. А может быть, ей и вправду интересно? У этих девушек никогда ничего нельзя по-настоящему понять... Но голос Мэджи звучал так убедительно, она говорила так ласково и необычно, что он, мысленно махнув рукой, охотно сдался.

- Ладно,- сказал Коротышка, вытягивая платок, чтобы протереть очки,- о плесени и прочем мне и в самом деле будет говорить намного легче.

20

- И даже знаете что? - Джеймс оглянулся по сторонам.