Фиолетовый холм (СИ)

Уже давно стемнело, когда Гермиона решила отправиться в дом на площади Гриммо. Ей нужен был дельный совет от человека, знающего все подробности её лжи, в которой она с каждым днём увязала всё больше, словно в липкой паутине.

Гермиона на носочках подошла к кровати Гарри и наклонилась к стоявшему рядом деревянному небольшому табурету. На нём лежал рюкзак Поттера и мантия-невидимка. Накрывшийся одеялом с головой Гарри даже не шелохнулся, когда Гермиона вытянула из-под рюкзака мантию и запихнула её в сумку. Грейнджер покосилась на посапывающего на велюровом диванчике Рона и выскользнула из палатки, плотно закрыв тканью выход, чтобы снег и ветер не проникали внутрь.

— Тебе стоило бы заранее известить нас о своём уходе, — сказал Гарри. Гермиона подпрыгнула от неожиданности.

— Ты меня жутко напугал! — вскинулась она. — Что ты здесь делаешь посреди ночи? Я думала, ты спишь в палатке.

— Это я хотел тебя спросить, — громко начал Гарри, но увидев приложенный Гермионой палец к губам, зашипел ей в тон. — Куда ты собралась? Да ещё и мантию мою с собой взяла, — Гарри указал на торчавший из сумки край мантии-невидимки.

Гермионе показалось, что её совесть куда-то улетучилась, а новая порция лжи уже заполнила её разум. Она открыла рот, чтобы сказать Гарри хоть что-нибудь, но вместо потока слов выпустила только облачко пара.

— Я не понимаю, что происходит, — проговорил Гарри, взлохматив рукой свои тёмные волосы. — Если бы это зависело от меня, то я бы ни за что тебя не отпустил, но ты упрямая, как гиппогриф, и всё равно сейчас уйдёшь. Верно? — он тревожно посмотрел на Гермиону. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Гермиона. Но не надо больше меня обманывать. Я не хочу тебя обидеть.

— Откровенность не может обидеть меня, Гарри, — прошептала Гермиона. — Я всё, слышишь, всё-всё тебе расскажу, — она подошла к Поттеру и положила руку ему на плечо. — Но не сейчас.

Гермиона хотела всё рассказать, показать чашу другу, успокоить его, но она не могла. После того, как Гарри почувствовал боль разрушаемого крестража и увидел Волан-де-Морта в пещере, новые опасения мучили Гермиону Грейнджер. Она не могла ничего сообщить Гарри, потому что была уверена, что Тёмный Лорд тоже способен проникать в разум Поттера. Всматриваясь во встревоженное лицо Гарри, она попыталась улыбнуться, впервые подумав о том, что, возможно, ошиблась.

«Может быть, стоит рассказать ему всё сейчас?»

Гермиона решительно отогнала от себя все сомнения, решив, что сначала поговорит с Регулусом, тем более сомнений относительно его самого у неё в последнее время накопилось слишком много.

— Я верю тебе, Гермиона, — Гарри немного помедлил, прежде чем ответить. — Только, если уж ты всё равно уходишь, заскочи в тот же магазинчик, что и в прошлый раз. Рона успокоят те замечательные блинчики с кленовым сиропом.

Гермиона тихонько рассмеялась. Она вышла за границы защитного барьера. Ни палатки, ни Гарри она больше не могла видеть. Гермиона повернулась на месте и трансгрессировала на площадь Гриммо.

Посеревшая от непогоды дверь покрылась внизу ледяной коркой. Дверная ручка, вызванная заклинанием, обожгла руку холодом даже сквозь перчатку.

В самом доме было тихо и темно. Гермиона кивнула Вальбурге, впервые спокойно встретившей её. Газовые лампы вспыхнули на стенах — дом встречал Гермиону Грейнджер. Мрак лестничной площадки ещё никогда не казался Гермионе таким дружелюбным. Даже ступеньки лестницы не скрипели привычным противным хрипом. Гермиона поднималась всё выше, и на каждом новом пролёте зажигались лампы, освещая ей путь. Двери сами приоткрывались перед ней, приглашая зайти внутрь.

На втором этаже, когда Гермиона наступила на последнюю ступеньку, дверь также приотворилась. Это была необычная комната, та, в которой все стены занимало семейное древо Блэков. Гермиона видела его всего несколько дней назад в виде боггарта Симуса Данти. Древо Блэков выглядело теперь иначе, на нём появились многочисленные новые ветви, улыбающиеся лица, незнакомые имена. На древе появились Сириус и Дора, Ремус, Андромеда… Их лица сияли, под миниатюрами завивались ленты с их именами. Блестела золотом, какого не было раньше, лента с именем Регулуса Блэка.

— Как такое возможно? — прошептала Гермиона. Она провела пальцами по гобелену, ткань под ними заструилась, словно водная гладь. Полотно дышало волшебством, и, наверное, это волшебство оживляло весь дом, который принял Гермиону Грейнджер, как дорогого гостя.

Это был дом Гарри Поттера, сейчас Гермиона могла бы так сказать.

Кикимер хорошо постарался, весь мусор и поломанная мебель исчезли. Даже дверь кабинета Регулуса была на месте, несколько обсидиановых капель-виноградин блестели в двери. Видимо, эльф не смог найти все камни.

Гермиона вошла внутрь и посмотрела на картину. Регулуса на ней не было. Перед полотном стояло мягкое удобное кресло, которое когда-то, тысячу лет назад, облюбовала Гермиона. Она опёрлась руками на подлокотники и медленно опустилась в него.

«Сюда чашечку лимонного чая, — подумала она, откидываясь на спинку кресла, — и я могла бы остаться здесь навсегда».