Фледлунд

– И почему, позволь спросить? – осторожно поинтересовалась она.

– Не знаю. Может, потому что самое лучшее свойство человеческой памяти не способность запоминать, а способность забывать?

Она снова приглушенно посмеялась.

– Да, мы явно хотим разных вещей. Мне вот надо себя вспомнить. Если честно… я думаю, что у Ребекки не вышло из-за Морфея. Я сопротивлялась. Когда Эрик дал мне ту дозу, я уже не хотела быть ею. Магда, мой терапевт, всегда говорила, что во мне есть скрытое противостояние. Едва осознаваемое. В общем, мне с собой еще разбираться и разбираться. Сейчас хотя бы не хочется сдохнуть. Не знаю почему. – Она квело улыбнулась ему.

– Ну, если снова подрядимся кроликами к Пирогову и Бернштайну, они уж нам объяснят.

– Пошли они, – тихо сказала Ханна.

Киран кивнул, будучи согласным. Некоторое время они сидели в молчании, каждый ушел в себя. В тишине этого момента они оба нуждались, чтобы начать отпускать и двигаться дальше.

– Читал новости? – вдруг встрепенулась Ханна.

– Нет, я прекратил. Надоело.

– Хенрика Фергюсона убили. Мать Дагмар его достала. Не мгновенная ли это карма?

– Ты стала кровожадной, – заметил он. – Но на эту карму на самом деле ушли годы.

Это напомнило Кирану об еще одном человеке. Он избегал связываться с Дагмар. Девчонка, должно быть, писала ему и звонила, но он выкинул смартфон «ФЕМА». У нее же больше не осталось людей, которым она доверяла. Киран ощущал себя виноватым перед ней. Сложно было сформулировать за что. За то, что, по сути, отнял у нее единственного защитника – ее брата? За то, что бросил ее, когда ее семья попала под следствие, а мертвого Эрика публично признали убийцей? Даже не хотелось представлять, через что она проходит сейчас, когда стала наследницей огромного уголовного дела, который ей оставил отец.

Киран словно потерял моральное право с ней связываться.

– Ты еще навестишь меня? – спросила Ханна.

В ответ – молчание. Ему не хотелось врать. Ханна все поняла и чуть погрустнела.

– Куда отправишься?

– Сначала в Сённеборг, потом в Швецию, – твердо ответил он. – Надо найти кое-кого… В буквальном смысле.

– Кто-то важный? – понимающе спросила Ханна.

– Очень, – ответил Киран.

– Тогда, конечно, найди.

Он помог ей вернуться в палату. Тогда они посмотрели друг на друга в последний раз, понимая, что, скорее всего, больше никогда не увидятся. Но, обменявшись секретами своих душ, останутся связаны. Они обнялись и пожелали друг другу удачи. Ханне предстояло восстановить себя, и путь обещал быть долгим и сложным, но сейчас у нее хотя бы не было сомнений в том, что ей это нужно.

Киран же намеревался поговорить с этим Торстеном в Сённеборге, ведь тот наверняка знал, где Нора. Хотелось надеяться, что отыскать владельца бара в небольшом городе не составит большого труда. Дальше он отправится по ее следам на север. Приедет в этот Висбю и, даже если не будет адреса, сделает, как обещал, – будет стучать в каждую дверь, спрашивать у всех про нее, пока не найдет. Пока не обретет ее снова.

* * *

12 апреля. 12:49

Ты слышишь меня. Я знаю. Мне не нужна синяя галочка рядом с моим сообщением, чтобы знать, что ты прочитал. Я никогда не перестану писать тебе в нашем чате, хочу думать, что ты все еще здесь. Просто не можешь ответить. Когда ты умер, наступил полнейший бардак. Сумире свалила, отец постоянно орал на всех по телефону и пил. Рудяк пропал. Киран тоже. Он не отвечает на мои звонки. Не понимаю, что происходит.

До последнего не верила в твою смерть. Просто казалось, что надо мной все издеваются. Мне разрешили увидеть твое тело до кремации. И мой мир рухнул. У меня больше нет семьи. У меня нет никого.

21 апреля. 23:05