Флэшбэк

— Убийство всегда будет чувствоваться немного неправильно… и в некотором смысле это хорошо. Это помогает нам знать, где провести черту. Но это также может стоить кому-то жизни, поэтому я тренировал свой ум, чтобы сосредоточиться на причинах, из-за которых я борюсь, а не на самой борьбе.

— Думаю, в этом есть смысл, — пробормотала Софи, закрывая глаза и поднимая руку.

Она позволила своей фотографической памяти нарисовать каждую крошечную деталь лица Весперы, вплоть до холодного блеска в лазурных глазах и резкого изгиба жестокого рта, напоминая себе, что Веспера была не просто убийцей… она была самым темным секретом эльфийского мира. Ее преступления были столь неописуемо ужасны, что Совет все еще скрывал их, опасаясь, что правда разрушит мир.

И она сделала некоторые из этих ужасных вещей с человеческими родителями Софи.

ШШШШШШВАААААААААРК!

Она попала кукле прямо посередине лба.

— Все еще слишком мягкий бросок, — сказала ей Гризель. — Но в остальном это было потрясающе.

Фитц выдавил из себя улыбку.

— Надо было догадаться, что ты выставишь меня в дурном свете.

Софи покраснела.

— Уверена, это просто везение новичка.

— Давайте посмотрим, хорошо? — Гризель протянула ей еще одну звезду, и на этот раз Софи представила себе зазубренные осколки стекла, торчащие из кожи Бианы после того, как они нашли ее без сознания в луже собственной крови.

Биана рисковала всем, чтобы спасти своих друзей. И Веспера была почти счастлива, когда сказала Софи:

«Я убедилась, что их Ванишер никогда не будет прежней».

ЩЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЛК!

Звезда застряла рядом с другой, глубоко воткнувшись в расколотое дерево.

— Прекрасно! — прокричала Гризель. — Ты прирожденный боец!

Софи улыбнулась, но слова продолжали грохотать в ее голове, обостряясь каждый раз. И когда ее следующие два броска попали в одну точку… даже не пытаясь… она поняла, почему идея была такой колючей.

В Наступлении Ночи был момент, когда Веспера сказала друзьям Софи: «Я подозреваю, что мунларк может разрушить эти залы камень за камнем, если она действительно выпустит себя».

В то время она дразнила Софи, пытаясь вывести ее из себя, и девушка отказывалась сдаваться. Но…

Может, Гризель и Веспера были правы?

Софи уже знала, что участвует в генетическом эксперименте.

И она выросла в гораздо более жестоком мире людей.

А теперь у нее появился талант к смертельным броскам.

Может ли все это быть связано… и если так, значит ли это…

Проект Мунларк сделал ее прирожденной убийцей?

Глава 4

— Ты в порядке? — спросил Фитц, размахивая рукой перед глазами Софи и возвращая ее в настоящее.

— Да, — пробормотала она, отбрасывая пряди волос, прилипшие к потному лбу. — Прости. Я просто… думала.

— О чем? — надавил он.

Софи хотела сказать ему правду… это, конечно, был не самый худший страх, в котором она когда-либо признавалась ему. И если Фитц не убежал с криком, когда узнал, что ее генетика была смоделирована с ДНК аликорна, это, вероятно, даже не смутило бы его.

Но… она устала от того, что друзья ободряли ее, особенно когда уже знала, что он скажет: независимо от того, что имел в виду Черный Лебедь, когда создал ее, у нее все еще был выбор в этом вопросе.

Она не была роботом. Или марионеткой.

Она была девушкой со странными способностями и другим взглядом на мир. То, что она решила делать с этими вещами, зависело от нее.

И она не хотела быть убийцей. Так… она бы не стала этого делать.

Даже если бы была прирожденной.

Плюс, может быть, это действительно была просто удача новичка.

В любом случае, она решила, что больше не будет практиковаться.

— Прости, — повторила она, — я поняла, что выпендриваюсь.

— И что? — спросил Фитц, когда она протянула ему свою последнюю метательную звезду. — Если бы мои броски были такими же идеальными, как твои, ты бы никогда не услышала конца.

— Они почти идеальны, — поправил Сандор. — Она все еще держит оружие не за то лезвие. Вы оба.

Гризель вскинула руки.

— Вот так.

— Да, вперед, — согласился Сандор. — Если хочешь, чтобы я их тренировал, я научу правильной технике.

Фитц прищурено посмотрел на четыре искривленных лезвия метательной звезды в руке.

— Разве они все не одинаковы?

— ДА! — сказала ему Гризель, в тот же самый момент, когда Сандор произнес:

— Конечно же, нет!

— Наше оружие сделано вручную, — возразил Сандор. — Конечно, есть вариации. Одно лезвие всегда немного легче, чем другие, а одно всегда немного тяжелее, и как бы вы ни решили бросить, имеет значение, как оружие будет вращаться, и как оно разрежет воздух.

— Знаю, это звучит логично, — сказала им Гризель, — но он говорит о долях унций.

— Доли дюйма — это разница между истинной целью и промахом, не так ли? — возразил Сандор.

Он протянул Софи еще одну метательную звезду и попросил выбрать самую легкую сторону.

— Не плохо, — сказала ей Гризель, когда девушка не угадала. — Никто не может почувствовать, о чем он говорит.