Флирт с баронессой

во всем, даже в убийстве Христа, если их пытать».

«Если я собираюсь кого-то пытать, мистер Пьюрфой, то ваc», отрезала она.

«Не начать ли сейчас?» - пробормотал он. Взяв ее грубо за плечи, он

поцеловал ее. Глубокое тепло его рта шокировало Пейшенс, ее колени подгибались.

Когда он отпустил ее через некоторое время, она совершенно затаила дыхание и была

крайне разочарована в себе. Его серые глаза смеялись над ней, когда она изо всех сил

пыталась собраться с силами. «О, мистер Пьюрфой», выдохнула она, ее глаза

округлились от удивления.

Он одарил ее самодовольной улыбкой. «Пожалуйста, зовите меня Макс».

«Я… я… я…» - выдохнула она, отчаянно задыхаясь. «О! О! Ой! Я вся

трепещу!»

«Ну, конечно», сказал он.

«Я таю, сэр! Я таю! Я таю, как масло, под жарким дождем ваших горячих,

мужественных поцелуев. Я сдаюсь вам полностью!»

Макс начал немного сомневаться. «Это был только поцелуй. Это даже не

была моя лучшая работа».

«Только поцелуй?» - выдохнула она, ее красивые глаза выражали муку. «Как

вы можете говорить такое? Как вы можете быть таким жестоким? Вы потрясли меня до

основания, сэр! Я падаю, сэр! Падаю! Я упала в обморок! Я умерла!» Дрожа, она упала

90

на накидки, висящие на стене.

«Нет, нет!» - сказал он, спеша поймать ее. «Не делайте этого!»

Взяв его за лацканы, Пейшенс уткнулась лицом в его широкую грудь и

начала рыдать, ее плечи дрожали. Возможно, она немного перестаралась. Казалось, он

так и думал.

«Очень смешно», холодно сказал он.

Пейшенс посмотрела на него, улыбаясь совершенно сухими глазами. «Вы -

тщеславный осел! Полагаю, вы думаете, что это заставит меня упасть в обморок!»

«Я понятия не имею, что заставит вас упасть в обморок», сказал он.

«Убирайтесь с моего пути», сердито сказала она, хватывая свой капор с

полки.

«Уже немного поздно быть жеманнoй», нетерпеливо сказал он. «Я уже

знаю, что вас целовали до меня - довольно часто, я должен думать!»

«Когда я решу это позволить», ответила она. «Боюсь, вы не совсем мне

подходите. Я позволяю только джентльменам целовать меня».

«Как ваш покорный слуга», сказал он легкo.

«Они существуют. В Америке их довольно много».

«Не удивительно, что вам так хочется вернуться домой!»

«Да!»

«Вы, конечно, понимаете, что Изабелла лгала?» - резко сказал он. «Я не

святой, но и не такой плохой, как вы думаете».

«Тем не менее, вы достаточно испорчены!» - возразила она. «Вы забываете,

что я виделa вас своими глазами, участвовавшим в этой отвратительной оргии, сэр!»

«Здесь мы называем это ночью рождения», сказал он мягко. «Вряд ли это

была оргия. Вам нужно поехать на Континент для такого рода вещей. На самом деле я

ничем не хуже среднего парня».

«И не лучше!»

«Именно так», согласился он.

Дверь открылась, и Джейн стояла там. За ней были несколько

заинтересованных дам. Не пропуская ни секунды, Макс протянул миссис Баскомб ее

кашемировую шаль.

Красная от гнева, Пейшенс вышла из дома. Она договорилась, что Хокинс

вернется к ней с двуколкой через два часа, и к ее большому облегчению, он не опоздал.

Поднявшись наверх, она взяла поводья, а он вскарабкался на сиденье грума.

«Ты опоздалa», сердито сказала Пру своей сестре, когда Хокинс поднял верх

двуколки над их головами. Холодный легкий дождь начался над Академией мисс

Годфри для молодых леди, но, к удивлению Пейшенс, улицы Лондона оставались

такими же многолюдными, как и прежде. Все, казалось, несли зонтики. Oдин даже

хранился под сиденьем двуколки.

«Я не хотелa рисковать, приeхaв раньше», ответила Пейшенс, заставляя

серых бежать рысью, когда они направлялись домой. «Я знаю, как тебе нравятся твои

уроки танцев. Что это было сегодня, вальс?»

Пру сердито натянула накидку. « Boulan-gère. Мне не разрешат

вальсировать, если патронессы Алмака не дадут мне разрешения». Она заставила их

звучать как богинь c Олимпa.

«У тебя есть билеты в Алмакc, не так ли?»

«Пропуска, Пэй», устало поправила Пру. «Пропуска, а не билеты. Да,

конечно, у нас есть пропуска, но это не гарантия, что патронессы позволят нам

вальсировать».

«Мы?» - повторилa Пейшенс. «Не думай, что я когда-нибудь буду

сопровождать тебя в Алмакc, Пру. Да ведь это всего лишь брачный рынок! Что

91

касается просьбы разрешить танцевать - разрешение танцевать на балу, ради всего

святого!»

«Только вальс».

«Леди Джемима будет сопровождать тебя в Алмакc. Карета твоя, какой бы

вечер ты ни пожелалa. Но у меня нет терпения на такие глупости!»

Пру внезапно улыбнулась. «Отец всегда говорил, что нас очень неправильно

назвали, потому что у тебя нет терпения, а у меня - благоразумия».

«Совершенно верно, как и у него. Ты серьезно думаешь, что тебе не

разрешат вальсировать?» - с любопытством спросила Пейшенс. «Как это происходит?

Тебя вызывают в суд и осматривают? Будут ли патронессы смотреть на тебя сквозь

лорнетки и говорить: «О, нет, у нее слишком широкий лоб; она не должна

вальсировать?»

Пру нахмурилась. «Если мой лоб слишком широк, то и твой тоже».

«Не переживай, Пру. Ты всегда можешь вальсировать дома. Я никому не

скажу»

«Если бы ты не отменилa мой бал в Сандерленд-Xаус! Тогда мой успех был

бы гарантирован».

Пейшенс устало вздохнулa. «Боюсь, я опоздала, чтобы отменить бал»,