Флот в Белой борьбе. Том 9

Нужно заметить, что с самого Владивостока и до Гензана флотилию конвоировал дивизион японских миноносцев. В Гензане же к нему присоединился японский легкий крейсер. Японцы относились к нам в высшей степени вежливо, ограничиваясь лишь наблюдением за нами, но из всех разговоров с ними выяснялось, что японское морское командование не допускает мысли, чтобы Сибирская флотилия, как таковая, задерживалась бы надолго в японских портах. Например, в вопросе пополнения запасов угля и воды они предупредили меня, что это будет допущено за наличные деньги и только один раз для каждого корабля при условии, что мы используем уголь для срочного ухода из порта. Таким образом, телеграмма адмирала Дудорова находила свое подтверждение на месте. Мое указание на то, что флотилия в состоянии такой перегруженности не может выйти в море, японцы отказывались принимать во внимание и настаивали на уходе.

Японцы не скрывали, что пребывание в японских водах собственно Сибирской флотилии, как организованной и вооруженной морской части, располагавшей к тому же кораблями, которые большевики требовали задержать и вернуть им, являлось одним из главных препятствий в ходе их переговоров с красными и что они готовы были идти на все, чтобы это препятствие устранить. Сухопутные части, находившиеся на кораблях, наоборот, они склонны были рассматривать как беженцев, при условии схода их на берег безоружными.

Все это указывало на то, что надо уходить, чтобы не попасть в ловушку. Однако в своем решении уводить корабли я встретил резкое противодействие со стороны генерала Лебедева, сохранившего за собой главенство среди сухопутных войск. Дело было в том, что для сухопутных начальников оказалось нежелательным уходить из Гензана с теми целями, которые ставились мною, а именно: 1) отыскания безопасного убежища для кораблей; 2) способствования переходу личного состава на положение мирных беженцев в условиях наивозможно более благоприятных для отыскания частного заработка. В связи с чисто авантюристической деятельностью так называемого «Сибирского правительства» г. Сазонова, отправившегося в Токио и посылавшего оттуда информацию о возможности возобновления освободительного движения при поддержке японцев и при возглавлении дела им, у сухопутных начальников зрело убеждение в необходимости во что бы то ни стало сохранить остатки армии в вооруженном состоянии и как можно ближе к пределам России. Поэтому они не хотели ни двигаться немедленно дальше на кораблях, ни сходить с кораблей в Гензане, чтобы перейти на положение беженцев. Так как часть боевых кораблей флотилии, в том числе и флагманский «Байкал», и все транспорты были загружены войсковыми частями, их семьями и имуществом, то создавалось положение, при котором флотилия была не способна двинуться из Гензана.

Я настаивал на освобождении кораблей. Генерал Лебедев отдал приказ по войскам (копия не сохранилась), в котором приказывал подчиненным ему начальникам самим озаботиться обеспечением своих частей транспортными средствами, то есть кораблями флотилии. Произошла резкая переписка, в результате которой я настоял на отмене генералом Лебедевым своего приказа, но все же вопрос с освобождением кораблей не двинулся с места.

Как оказалось впоследствии, много способствовал обострению отношений миф о наличии у меня огромных ценностей на сумму в 500 тысяч иен. Миф этот имел основанием приведенное мною в первой части отчета предписание генерала Дитерихса о выемке частного имущества из хранилищ Владивостокского государственного банка. Это предписание мною исполнено не было, но генерал Дитерихс довел о нем до сведения некоторых лиц, кои начали распускать слухи, что флотилия уходит с целью увезти эти ценности и воспользоваться ими только для себя. Когда этот вопрос разъяснился, острота отношений несколько сгладилась.

В дальнейшем генералы Лебедев и Глебов, настаивая на своем желании оставаться в Гензане и не настаивая на неуходе флотилии, просили только: 1) обеспечить их отряды достаточным числом транспортов и 2) оставить офицеров флота для обслуживания транспортов до окончания надобности в них.

В результате была произведена перегрузка частей. Отряду генерала Лебедева был предоставлен пароход «Эльдорадо», отряду генерала Глебова – транспорт «Охотск», пароходы «Защитник», «Монгугай» и «Пушкарь». Вместе с тем пароходы «Смельчак», «Воевода», «Тунгуз» и «Чифу», как составлявшие частную собственность, были мною отпущены первые три во Владивостоке, а последний в распоряжение владельца, находившегося на нем. На военных кораблях остались только сухопутные части флотилии, кадетские корпуса, сверхштатные чины Морского ведомства и их семьи. После этого мною было решено оставить транспорты с сухопутными частями в Гензане, поручив командование ими контр-адмиралу Безуару, с флотилией же готовиться к уходу.

Все эти переговоры и перегрузки заняли около трех недель времени, что отразилось крайне тяжело на скудных финансах флотилии и впоследствии поставило нас в безвыходное положение в Шанхае.