Флоту - побеждать!

Ну хорошо — сам с Моласом на 'Ретвизане', в этом же отряде 'Цесаревич' и 'Пересвет' с 'Победой', Ухтомский пусть поднимает флаг на 'Петропавловске' и командует тремя тихоходами, Лощинский остаётся при своих канлодках и тральном караване, Григорович при порте, Матусевич… Чёрт побери! — Нечего контр — адмиралу гонять по морю на миноносцах — пусть 'начмин' обоснуется либо на 'Амуре', либо на 'Новике'. Рейценштейн, естественно, на 'Баяне' при крейсерах… Едрёналапоть! 'Диана' совершенно не вписывается в компанию 'убойной тройки': 'Баян', 'Аскольд', 'Богатырь' — эта 'богиня' и семнадцать узлов с трудом выжимает… А боевая единица сильная, сильнее любого из японских бронепалубников, но именно ЕДИНИЦА. Не была бы 'Паллада' в ремонте — эта пара вполне могла бы являться самостоятельным крейсерским отрядом. Но в одном экземпляре — ни Богу свечка, ни чёрту кочерга… И в линию не поставишь без броневого пояса, ни к остальным крейсерам не присоединишь без потери отрядом двух — трёх узлов… И брандвахтой держать такой крейсер неправильно, и в океан на охоту отправлять жалко, тем более с такой дальностью плавания. Да и силуэт у неё больно приметный. Ладно, не снимать же с неё пушки, пусть ходит с броненосцами, тем более, что защитник от минных атак из 'Дианы' отменный…

А Вирена, в конце концов, можно будет и на 'Пересвет' младшим флагманом Первого броненосного отряда пристроить, тем более, что пока они с Щенсновичем ещё не адмиралы, а там, как говорится, 'или эмир умрёт, или ишак сдохнет'.

К состоявшемуся назавтра совещанию уже были получены известия от Фока: 'Японцы начали штурм Цинджоуских позиций'. Было решено немедленно отправить к перешейку 'Гремящий' и 'Отважный' с 'Бойким' и 'Бурным'. 'Бобр' и 'Сивуч' переводились в Дальний, чтобы находиться поближе к месту вражеской атаки, и сменять своих товарищей побыстрее. 'Гиляк' всё‑таки оставили на рейде Порт — Артура — никто не гарантировал того, что японцы не попытаются ещё раз закупорить проход брандерами или в очередной раз набросать мин заграждения перед самым Порт — Артуром.

Глава 12 Цинджоу

В результате трёхдневных боёв дивизиям генерала Оку, ценой огромных потерь всё‑таки удалось выбить русских собственно из города Цинджоу, но на пути японской армии встала высота Наньшань наглухо запирающая проход через перешеек. Защищала гору бригада генерала Надеина.

Митрофан Александрович выведен в бессмертной эпопее Степанова дряхлым старичком… На самом деле ему было в 1904 м году шестьдесят пять лет — не юноша, конечно, но и совсем не старик, а уж энергии у него хватало на несколько тридцатилетних.

Первой волне пошедших на штурм японцев врезали от всей души. Русской, широкой, загадочной и размашистой. И в реальной истории японцы понесли наверное самые страшные потери именно под Цинджоу, а уж теперь…

Казалось бы: насколько серьёзно могут повлиять на результаты столь масштабной битвы несколько дополнительных десятков малокалиберных пушек и пулемётов? Сколько вражеских жизней они смогут забрать в довесок к имеющимся возможностям? Несколько сотен? Тысячу?..

Но ведь каждый убитый или раненый враг — это оставшийся в живых свой боец, а он может уничтожить ещё одного врага, а может и не одного.

Четвёртая дивизия генерала Оку покрыла своими телами подступы к высоте, после чего японцы перешли к артиллерийской дуэли с защитниками перешейка. Причём, сначала удача была на стороне атакующей стороны — со своих закрытых позиций орудия страны Ямато стали исправно перемешивать с землёй, стоящие относительно открыто русские пушки. Но тут в драку вмешался флот. Тот, который под Андреевским флагом.

'Гремящий' и 'Отважный' вошли в бухту Хэнд, и стали методично разносить вдребезги и пополам как японские батареи, позиции которых отлично просматривались с моря, так и любые, сколь‑нибудь заметные скопления пехоты. Девяти и шестидюймовые снаряды обрушились на укрепления и боевые порядки японских войск. А корабельная пушка выпускает в единицу времени снарядов больше, чем сухопутная батарея такого же калибра — механизмы и электричество на боевом корабле имеются в достатке. И это совсем не тот случай, о котором говорил Нахимов: 'Пушка на берегу стоит корабля в море' — артурцам пришлось иметь дело не с береговыми батареями противника, а открытыми для обстрела с моря полевыми. Лебедев и Цвингман подвели свои канонерки к берегу настолько близко, насколько было возможно, даже разворачиваться они смогли только с помощью миноносцев. Благодаря их огню атаки японских войск в центре и на левом фланге были отбиты с большими потерями для наступавших. С наступлением темноты 'Гремящий' и 'Отважный' вместе с эсминцами вернулись в Дальний, где своей очереди вступить в бой назавтра ожидали 'Бобр', 'Сивуч' и 'Бесшумный' с 'Беспощадным' — русский флот не собирался предоставлять никаких передышек рвущимся на Квантунский полуостров врагам.

Русские канлодки натворили только за один день таких дел, что Оку немедленно запросил помощи у адмирала Того.