«Флоту – побеждать!»

– Подорвана «Паллада». Пробоина позади отделения носового минного аппарата. Отделение затоплено. Крейсер сел носом на семь футов, вода продолжает поступать. Ход восемь узлов.

– Не везет нашей «богине», – покачал головой Степан, – снова мину в нее всадили. Передайте Сарнавскому: «Идти в Дальний». И собственно в Дальний телеграфируйте, чтобы готовились встретить и подлатать на первое время. А нам сейчас отвлекаться недосуг – самим бы до Артура добраться без лишних потерь. Внимательнее на носовых румбах – не хватало еще раз подпустить японские миноносцы под берег, откуда они смогут атаковать!..

«Паллада» все-таки дошла до указанного ей порта. Дошла с серьезным дифферентом на нос, но все-таки дошла. Догребла. Дотащилась. Не оказалась погребена под волнами Желтого моря…

И эскадра добралась до Порт-Артура, не имея больше потерь. Погрохотать бортами в пути еще, конечно, пришлось, но ни один вражеский миноносец успеха больше не добился. Доночевали уже под защитой крепостных батарей, а с рассветом броненосцы и крейсера Тихоокеанского флота стали уже втягиваться на внутренний рейд Порт-Артура.

Глава 10 Пришла удача – открывай ворота!

Приятные неожиданности начались еще до входа эскадры на рейд: сначала пришло сообщение из Дальнего, что горемычная «Паллада» все-таки дотянула до порта, и хоть состояние ее неважное, тонуть крейсер не собирается и вполне ремонтоспособен. Хотя, конечно, для качественного исправления повреждений корабль необходимо переправить в Порт-Артур.

Кроме того, на внешнем рейде главные силы встречала еще одна весьма ценная для грядущих событий боевая единица – капитан второго ранга Стратанович, заранее оповещенный об операции, все же довел за ночь своего «Сивуча» из Инкоу в главную базу. Выйдя в море к вечеру, канонерка достаточно легко растворилась в ночи и, не встретив по пути кораблей противника, без проблем соединилась с основными силами Тихоокеанского флота.

Невелик кораблик, но если вспомнить, что при обороне Цинджоуского перешейка только одна канонерская лодка «Бобр» смогла серьезно осложнить планы атакующих японцев, то теперь армию маршала Оямы будут громить с моря пять канлодок: «Бобр», «Сивуч», «Гремящий», «Отважный» и «Гиляк».

А после полудня на горизонте нарисовался и подбитый вчера «Грозовой». Благо что японцы бросили все свои минные отряды на атаки против крейсеров и броненосцев. Поэтому у поврежденного русского эсминца появился шанс – потихоньку обошли Эллиоты с севера, а потом, укрывшись шапкой-невидимкой упавшей на Желтое море ночи, аккуратно проследовали под ее покровом к родному порту. По дороге удалось даже слегка подремонтироваться, и ход истребителя уже достигал семнадцати узлов.

Степану хотелось уже разжимать слипающиеся веки пальцами или вставить меж них спички. Все-таки даже без воды человек может обходиться дольше, чем без сна. Известны случаи, когда люди, которых пытали именно тем, что не давали им спать, засыпали прямо на дыбе, под другими пытками… А поспать командующему флотом удалось всего три часа предыдущей ночью. Пока еще не наступило состояние полного «невменоса», но все к тому шло…

Поэтому, выслушав доклад о приближении «Грозового», адмирал просто приказал передать на миноносец: «Рад вашему возвращению! Выражаю удовольствие действиями вашего корабля в бою и после него».

– Вахтенный!

– Слушаю, ваше превосходительство! – подскочил к командующему лейтенант.

– Передайте на эскадру приказ доставить на «Петропавловск» рапорты о потерях и повреждениях через четыре часа. Через три разбудите меня, если, конечно, ничего важного не произойдет раньше – тогда будите незамедлительно. И еще: по всем судам, участвовавшим в операции: «Свободным от вахты отдыхать». – Макарова шатнуло, и, чтобы не упасть, он оперся об ограждение мостика.

Организм немолодого человека понял, что необходимость выдерживать сверхнагрузки отпала, что есть возможность передохнуть от того адского напряжения, в котором приходилось находиться в последние двое суток. Да и до этого режим дня командующего флотом был далек от рекомендуемого для человека уже совсем немолодого. В ушах зазвенело, в глазах помутилось, и Степан почувствовал, что вряд ли способен самостоятельно добраться до своей постели…

* * *

– Приятного пробуждения, Степан Осипович, – услышал адмирал голос Верещагина, когда солнечный луч, долго подкрадывавшийся по одеялу, добрался до лица и заставил открыть глаза. – Как себя чувствуете?

– Спасибо. Сносно. Который час?

– Половина третьего.

– Чтооо?! Шесть часов? Я же приказал разбудить меня через три! – Степан немедленно подскочил и сел на кровати.

– А вот в данном случае, – улыбнулся художник, – приказ доктора Волковича более весом, чем ваш. С вашего позволения, я пошлю за ним немедленно.

– Какой, к черту, доктор!? – Макаров вскочил и, раздраженно сопя, стал одеваться. – Я вполне прилично себя чувствую. Стыдно только – сомлел при всех как рыхлая баба…

– И тем не менее. – Верещагин вышел, чтобы отправить вестового за старшим врачом броненосца.