«Флоту – побеждать!»

– То, что мало, я и сам знаю, – мрачно пробубнил Степан. – Значит, мы в самом лучшем случае сможем обеспечить еще только один день огневой поддержки армии на перешейке. Причем не завтра и не послезавтра. А японцы солдаты упорные. И Фоку я не доверяю. Собьет Оку нашу оборону там, и его дивизии вырвутся на полуостров…

– Вы слишком мрачно смотрите на ситуацию, Степан Осипович. – Начальник штаба не скрывал своего удивления. – Дела ведь пока идут совсем неплохо.

– Это пока. Не мне вам объяснять, какой прохвост генерал Фок. Как только он перестанет получать поддержку от флота – запросто может оставить позиции и отступить. Может, я и излишне осторожничаю, но обязан предусмотреть самый неблагоприятный вариант развития событий…

– Понимаю.

– Благодарю за понимание. Так вот: как только вернемся в Артур, немедленно телеграфируйте в Дальний: «Возможно скорее снять с «Паллады» орудия и отправить их в Порт-Артур вместе с боекомплектом».

– Что? – ошалел Молас. – Разоружить крейсер?

– Именно. В условиях Дальнего минную пробоину в обозримое время заделать нереально, перевести крейсер в основную базу – тоже. И нельзя допустить, чтобы его пушки не приняли участия в войне. Четыре из восьми шестидюймовок мы добавим на «Баян», две на «Диану»…

– Побойтесь Бога, Степан Осипович, – вытаращил глаза начштаба. – Это совершенно невозможно!

– Почему? – улыбнулся Макаров. – Всего-то навсего слегка подкрепить палубы под местами установки новых орудий, немного поработать в плане переделки погребов…

Степан прекрасно помнил, что во время Первой мировой войны однотипная с «Дианой» «Аврора» преспокойненько несла на борту не десять, а четырнадцать шестидюймовых пушек, а на «клонов» «Баяна» умудрились впихнуть еще и третью восьмидюймовку. А насчет установки… Во время Гражданской войны что белые, что красные умудрялись устанавливать шестидюймовые орудия даже на буксиры за сутки…

«Баян» передал, что его собираются атаковать четыре японских крейсера, включая «Адзуму». Было бы глупостью не отозвать его обратно к эскадре, так что сведений о составе главных сил противника в Желтом море Макаров так и не получил. Да Того особо настойчиво и не преследовал.

В десяти милях от Порт-Артура встретили вышедшие навстречу «Петропавловск» и «Пересвет», после чего совместно вернулись на рейд. Внешний. Мало ли что – вдруг Ухтомского с утра выручать придется…

Ночь прошла нервно, но без эксцессов – японцы беспокоить стоящих под защитой береговых батарей гигантов своими миноносцами на этот раз не посмели. А к десяти утра вернулись из Печелийского залива «Севастополь», «Полтава», «Богатырь», «Диана», «Амур» и миноносцы Второго отряда.

А еще через сутки вернулся из Чифу «Лейтенант Бураков». Его командир, лейтенант Долгобородов, доложил не только о том, что радиотелеграфная станция консульства вполне свободно принимает сообщения из Порт-Артура, но и доставил пакет. В котором в том числе были приказы о награждениях за сражения в начале мая. Царь отблагодарил своих воинов воистину по-царски: командующему флотом был пожалован орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия третьей степени (аналогичный – Алексееву) и производство в чин адмирала, полного адмирала, с тремя орлами на погонах. Ну и золотой аксельбант генерал-адъютанта вдобавок. Двадцать восемь адмиралов и офицеров эскадры были награждены Георгиевскими крестами четвертой степени, в том числе Иванов, командир «Амура», Эссен, Вирен, Матусевич… Даже прапорщик Дейчман удостоился белого крестика на ленте «цвета дыма и пламени». Хоть ему это было и не по чину, но потопление японского крейсера – это потопление японского крейсера. Здесь жадничать не стоит – за такое Георгиевского креста не жалко. Вместе с чином поручика, кстати.

А уж «Владимиров», «Анн» и «Станиславов», с мечами и без, на мундирах морских офицеров закачалось столько, что встретить в крепости моряка без награды стало чем-то крайне маловероятным.

Не обошли наградами и матросов, экипаж «Новика», например, стал «крестоносцами» без исключения.