Фоллер

Он открутил крышку, понюхал, наслаждаясь острым, едким запахом жидкости, и, мысленно поблагодарив настоящего Один-Тридцать-Один за его дальновидность, немного отхлебнул ее. Он смаковал каждый глоток. Жжение в горле вызвало воспоминания о последнем употреблении спиртного. Во время поисков еды он и Рыба нашли полбутылки такой же прозрачной жидкости в квартире на пятидесятом или шестидесятом этаже под кроватью. Та комната, очевидно, была комнатой мальчика-подростка. У Фоллера и Рыбы такая находка вызвала прилив адреналина: они пронеслись последние десять этажей и забрались на крышу. Там они, опустошив бутылку, кричали, завывали и прыгали, как идиоты, пока не уснули.

Фоллер сделал еще один глоток, побольше. В ту ночь с Рыбой выпивка развеяла его сомнения и страхи, как никогда раньше. Фоллер надеялся, что сегодня это повторится.

Но чем больше он пил, тем более печальным и одиноким себя чувствовал. Перед глазами у него все так же стояло лицо Укуса Змеи, его пустые и невидящие глаза, развевающиеся на ветру волосы. Фоллер вытащил из своего тайника в ботинке небольшую рацию и перевернул его. Прямо сейчас, через все эти километры он мог связаться с Бурей, хотя они решили, что делать это, пока он не будет готов улетать, — плохая идея.

Сделав еще глоток, он достал из ботинка фотографию себя и Бури. По его мнению, на ней всегда будет Буря. Он подумал о том, что сказала Мелисса, что ей больно видеть их вместе. Он задумался, полюбил ли бы он Мелиссу, если бы встретил ее первой. Это была очень сложная ситуация. Все, что он мог сделать, — это слушать свое сердце, а оно говорило ему, что он любит Бурю.

Нажав кнопку в центре рации, Фоллер поднес ее к уху.

— Привет, — сказала Мелисса. — Что случилось?

Забавно, что он мог определить, что это была Мелисса, после всего нескольких слов.

— Да ничего. Они учат нас физике, а я теперь лидер Питеров.

— Ты пьян?

Он поднял бутылку и посмотрел на количество оставшейся жидкости.

— Пока не очень, но скоро буду.

— Ты видел Уго?

— Видел. Он льстивый мудила.

Мелисса рассмеялась.

— Могу я поговорить с Бурей?

Тишина на линии.

— Так вот зачем ты позвонил? Ты пьян и страдаешь по своей подружке.

Еще одна пауза.

— Фоллер? — сказала Буря.

Фоллер рассмеялся от восторга. Он просто не смог сдержать смех. Да, он был пьян, и ему это нравилось.

— Я просто должен был позвонить, чтобы сказать, что я люблю тебя.

Он еще раз приложился к бутылке: немного жидкости вытекло из уголка рта, забрызгав коричневое военное одеяло Один-Тридцать-Один.

Он поднял глаза и увидел Питера Второго, стоящего в дверном проеме и держащегося за дверную ручку.

— Ты с ума сошел? — воскликнул он.

— Я должен идти, — Фоллер опустил рацию.

Питер Второй сдернул его с кровати и потащил вниз по коридору в темноту двора.

— Насколько сильной была та травма головы? Настолько, чтобы забыть о камерах?

— Что? — У Фоллера заплетался язык, поэтому говорить ему было сложно.

Питер Второй нахмурился и пристально посмотрел на него.

— Что там с тобой случилось? — Он приложил ладонь к его лбу. — Послушай, если у тебя есть отношения с какой-то женщиной, это твое дело. Но ты только что выставил это напоказ Вулкоффу. Номер Один ты или нет, за это они придут за тобой.

Питер Второй думал, что Фоллер разговаривал с тайной любовью. Но камеры наблюдения? Люди Вулкоффа за ними следят? Фоллер попытался вспомнить, что он говорил Мелиссе и Буре. Было ли что-нибудь такое, что могло его выдать?

Он ничего не мог вспомнить. Он назвал Вулкоффа мудилой, сказал Буре, что любит ее, но не называл Мелиссу по имени…

Его окатило ледяной волной страха.

Фотография. Он вытащил фотографию себя и Мелиссы.

Он покойник. Вероятно, за ним уже идут. Его друзья не смогут добраться до него вовремя.

Питер Второй прищурил глаза.

— Ты сделал это нарочно, не так ли? Ты не можешь так много помнить. Ты сделал это, чтобы заставить нас действовать.

Бешеный пульс Фоллера замедлился. Он как можно спокойнее и увереннее посмотрел на Питера Второго.

— Ты прав.

Питер Второй удивленно покачал головой и прошептал:

— Ты сумасшедший ублюдок.

— Кто-то должен был разбудить нас. Мы не можем провести остаток своей жизни, опустив головы и отсиживаясь в сточной канаве, чтобы дать дорогу другим. Я лучше умру.

Питер Второй разглядывал его с выражением, граничащим с благоговейным.

— Тебе не просто так повезло устранить Сэндовала. Ты лидер. Настоящий лидер, — он кивнул. — Хорошо, Первый, я готов умереть за шанс пожить свободно. Расскажи мне, что ты хочешь делать.

Это был хороший вопрос. Сто пятьдесят невооруженных Питеров не могли противостоять армии. И как только Питеры узнают, кто Фоллер на самом деле, у него вообще не будет союзников. Все, что он мог сделать, — это забрать отсюда Уго. Хотя даже это казалось маловероятным: Уго не будет высовываться, пока Фоллера не убьют.

Питер Второй ждал приказаний.

— Я иду в Министерство обороны. Ты можешь достать мне оружие? — Возможно, он сможет заставить кого-то использовать сингулярность, чтобы убить Уго.

— Пойдем.