Фонарики желаний

24. Операция «Крендель»

Лия́

Прошла неделя после ночёвки у Стефани, и я чувствую себя не лучшим образом. Скучаю по Каю, всё ещё злюсь на родителей, очень беспокоюсь за магазинчик, а моя сегодняшняя попытка исполнить желание маленького Сэма Туна идёт не по плану.

После нескольких дней (дней!) подготовки в приюте мне наконец-то сказали, что я готова к выгулу собак. Я выбираю таксу по кличке Крендель – потому что, серьёзно, как можно не влюбиться в собаку в форме сосиски? Плюс я подумала, что маленькая собака будет не такой большой проблемой и для меня (волонтёра-новичка), и для родителей Сэма (которые живут в маленькой квартире).

Я специально подбираю время прогулки так, чтобы встретиться с семьёй Тун в парке «Хэбянь». Если точнее – в то время, когда в летнем лагере Сэма заканчиваются соревнования по захвату флага. Я полагаю, что раз ему всего шесть лет, то кто-то из родителей точно придёт его забирать.

Я довольно убедительно «случайно» натыкаюсь на них (ну, по крайней мере, так мне кажется), и Сэм, естественно, тут же влюбляется в Кренделя. Трётся с ним носом и обнимает, а пёс облизывает ему лицо.

Но вместо того чтобы с умилением смотреть на сына, который валяется в траве с Кренделем, миссис Тун хмурится. Я не понимаю, какие мысли крутятся у неё в голове.

– Всё, Сэм, достаточно, нам пора! – говорит она.

Когда Сэм и Крендель возвращаются к нам и мне отдают поводок, я решаю продолжить выполнение плана, потому что не совсем уверена, что думает миссис Тун. Я быстро объясняю, что Крендель – собака из приюта, у него нет дома и они могут «усыновить» его, если захотят.

– Можно, можноможноможноможно? – упрашивает Сэм, крепко обнимая Кренделя.

Даже моё сердце, кажется, вот-вот разорвётся, а миссис Тун умудряется остаться совершенно спокойной.

– Нет, Сэм, прости. Мы об этом уже говорили.

Моя надежда грохается на землю рядом с надеждой Сэма.

Миссис Тун смотрит на нас с сочувствием, но остаётся непреклонной.

– Ладно, Сэм, попрощайся с собакой. Нам пора.

– Его зовут Крендель! – визжит он. Заливаясь слезами, он трётся мокрым носом о такой же мокрый нос Кренделя.

– Ну спасибо тебе, что влюбила его в этого пса, – шипит на меня миссис Тун. – У нас нет денег на собаку, а ты заставила меня разбить ему сердце!

Моё сердце разбито на ещё более мелкие кусочки, чем сердце Сэма. Миссис Тун берёт ревущего Сэма на руки и несёт к машине.

Что я наделала?

Я разбила сердце Сэму и разозлила его маму, а теперь у меня появилось новое неотложное желание: найти бедному Кренделю дом.

Зачем я вообще начала выполнять желания с самого сложного? Да ещё и в одиночку. Какой дурак так делает?

Я отвожу Кренделя обратно в приют (да, и оставляю вместе с ним свои разбитые надежды), возвращаюсь домой – и тут всё становится ещё хуже.

Не знаю зачем – может быть, чтобы справиться с нарастающим гневом? – я начинаю копаться в комнате. В ящике бабушкиного стола я нахожу новый конверт радиоактивного цвета, полученный несколько дней назад. Прямо на конверте стоит штамп: ПОСЛЕДНЕЕ УВЕДОМЛЕНИЕ.

Сердце колотится так, что отдаётся в ушах. Я быстро сую руку под отворот конверта, но режусь бумагой.

– Ай!

Я придавливаю порезанный указательный палец большим, пытаясь унять боль.

Это определённо знак. И спасибо за него. Потому что сейчас, когда у меня есть секунда, чтобы подумать, я понимаю, что эту черту переступить не могу. В последний раз я это сделала случайно, но сейчас поступлю целенаправленно. Нет, мне надо как-то иначе узнать, сколько мы ещё продержимся.

Я убираю конверт обратно и захлопываю ящик.

А потом просто не могу усидеть на месте. Мерю шагами комнату, включаю телевизор, ем – но, давайте начистоту, просто становлюсь дёрганой развалиной. Два этих слова – ПОСЛЕДНЕЕ УВЕДОМЛЕНИЕ – сжирают меня изнутри. Я твёрдо решила, что не буду вскрывать конверт, но соблазн никуда не делся. Этот конверт словно звал меня.

Надо уходить отсюда.

Я попросила выходной, чтобы провести операцию «Крендель», но всё равно решаю пойти в «Фонарики желаний». Даже если родители не могут прямо принять мою помощь (а они определённо могут, что бы ни говорили), я, по крайней мере, поработаю над спасением магазина. Может быть, мне удастся убедить их показать мне бухгалтерские книги или дать ещё какую-нибудь полезную информацию.

Или, по самой меньшей мере, я смогу увидеть Кая.

* * *

Родители по-прежнему лгут мне в глаза и ставят палки в колёса.

Я пытаюсь узнать, сколько доходов принёс праздник Циси и не пора ли подумать о следующем фестивале. Что они отвечают?

– Не беспокойся об этом.

Как я могу хоть что-то сделать, если со мной так обращаются? Мне очень хочется ударить или швырнуть что-нибудь, но я изо всех сил сдавливаю это чувство и засовываю его куда подальше, чтобы не взорваться прямо на месте.

Я решаю начать планировать следующий фестиваль, хотя до него ещё несколько недель – он пройдёт в пятнадцатый день седьмого месяца лунного календаря. Фестиваль призраков. Чжунъюань Цзе. День, когда духи усопших навещают нас – примерно, как в День мёртвых у мексиканцев.