Формари (СИ)

— Бывает, — легко согласилась я и взяла маленький, но неожиданно тяжёлый для его размеров свёрток из плотной желтоватой бумаги, похожей на пергамент. Тяжесть, впрочем, отчасти объяснялась тем, что запечатывая свёрток, кунари вдавил в горячий воск драконью чешуйку. А внутри оказалась монета в пять золотых. Ого! Сильно же чесались рога у Железного Быка, если за бальзам, который и десятой части того не стоил, он отвалил такие деньги. Никакого письма там, кстати, не было — просто на внутренней стороне самой обёрточной бумаги было написано: «Ты моя спасительница». Кажется, Бык не был поклонником эпистолярного стиля.

— Он просил ещё такую же бутыль, — пояснил Кабо, ничуть не удивляясь золотой монете. Впрочем, наверняка он же Быку горящую свечку и одалживал, чтобы запечатать свёрток. — А лучше две или три. Рога-то у него ого-го какие! Он сказал, что в первый же раз почти половину бутыли извёл.

— Это в первый, — возразила я. Правда, без особого напора: на пять золотых я должна была наварить кунари ещё дюжину бутылей такого бальзама. — Дальше будет меньше тратиться. Знаете, как дерево олифой пропитываешь в первый раз, и она просто как вода в песок уходит? А потом уже ложится тонким слоем. Но я сделаю, конечно, хоть ведро.

— А ещё он говорил про какое-то масло, — припомнил трактирщик. — Сказал, вы знаете, о чём речь.

— Да, знаю. — Видно, лощённому тевинтерскому магу не нравится топлёное сало, а то и просто слюна. Или кунари опасается, что разница в размерах может оказаться опасной для человека. — Сегодня же сделаю. Если увидите его раньше, чем я, пусть зайдёт ко мне в любое время.

Я поддела ножом чешуйку, выковыривая её из воска. Судя по размеру, толщине и цвету чешуи, это был драконыш ненамного крупнее мабари. Эх, мне бы хоть с полфунта таких чешуек! Попросить Быка, чтобы принёс, а деньги вернуть? Обычно авантюристы (ну, те, у кого есть хоть немного мозгов) стараются со «своими» алхимиками поддерживать хорошие отношения. Была у меня парочка знакомых охотников на драконов, которые с пустыми руками вообще у меня не появлялись. Причём один таскал исключительно драконью кровь, а второй приходил в лавочку Круга не иначе как после посещения кондитерской. Скидок я им не делала: кассой заведовал приказчик-усмирённый, и на цену товара я влиять не могла. Но слаб человек — эти двое у меня всегда получали самое свежее и качественное, полностью изготовленное мною лично, от подготовки ингредиентов и до запечатывания флаконов. Кто покупал зелья у разных травников, тот знает, о чём я говорю.

Выходя из «Приюта Вестника», я посмотрела на соседнюю гору, за которую уже ушло солнце, и подумала, что надо бы отпустить Вернона из лаборатории. И ужин скоро, и вообще… пусть в библиотеке все втроём посидят, что ли — всё лучше, чем в спальне на полтора десятка человек: мой ученик на удивление легко и быстро сошёлся с Гленном, а вдвоём они сманили в лазарет и Родрика, поскольку у того «хоть как-то получались лечебные заклинания». Он пытался было отговориться тем, что серьёзно начинал изучать в своём Круге Энтропию, но главный целитель спросил, сильно ли ему помешают эти знания, если в лазарет доставят бойцов, пострадавших от проклятий мятежников или венатори. Крыть Родрику было нечем, да и болтаться на побегушках у старших чародеев ему, как и Вернону, тоже не нравилось (особенно когда его приятель приползал в спальню чуть живой от усталости, но не жаловался, а хвастался новыми знаниями и умениями). В общем, детишки теперь держались втроём и выглядели, как моряки с потонувшего корабля, которым посчастливилось выбраться на берег — пусть не особенно приветливый, зато надёжный и безопасный. Тем более, что к целителям храмовники относились гораздо более снисходительно, чем к прочим магам…

— Всё в порядке? — спросила я, спустившись в лабораторию, где Вернон одиноко сидел над учебником Инес Арансии.

— Да, мастер. Господин Адан велел мне присматривать за перегонным кубом, но там всё в норме, капает и капает потихоньку.

— Хорошо. Сходи, пожалуйста, на кухню и попроси бутыль любого растительного масла, можно даже прогорклого, и спроси, что они хотят взамен.

— А зачем? — разумеется, не утерпел он.

— Залью маслом отходы после перегонки кровавого лотоса и добавлю немного вандальской арии, — усмехнулась я. — Один мой знакомый опасается, что великоват для своего любовника, и хочет избавить того от неприятных ощущений.

— Да? — Вернон вдруг отчаянно покраснел, но героически спросил: — А можно мне тоже немножко такого масла?

— Да на здоровье. А ещё лучше, посмотри, как это делаю я, и готовь потом сам, когда такой состав тебе понадобится. Даже запах сможешь сам подбирать, по своему вкусу — не всем мужчинам нравятся цветочные ароматы.

— И даже не спросите, кто он?