Формари (СИ)

Ладно. Всё это мои домыслы, предположения, и вообще, меня это никак не касается: личного травника лорда-командора никто в Создателем забытую глухомань брать не собирался. Мы с Аданом, ожидая возвращения нашего войска, варили и варили лекарства для лазарета, опасаясь (вернее, надеясь — толпы раненых лучше множества убитых), что их потребуется много, гораздо больше, чем мы успели запасти. А ещё сэр Делрин выделил мне вторую группу храмовников, чтобы я могла сравнивать результаты своих экспериментов. Согласились они сами, или это было в духе: «Мне нужны три добровольца — ты, ты и ты…» — понятия не имею. Пили они мою отраву без разговоров, на расспросы отвечали без особой охоты, но и не огрызаясь, как кое-кто из первой группы вначале… Я уже потом-потом-весьма потом узнала, что этих парней угрозами или обманом заставили принимать красный лириум, но Инквизитор заявился в Теринфаль раньше, чем они успели всерьёз переключиться на него. Слов нет, как я обрадовалась, что меня забыли предупредить о такой ерунде!

Я бы, конечно, тревожилась о мальчишках, потому что на войне целителям достаётся точно так же, как и солдатам — кабы у меня было на это время. И силы. Но мы готовили лекарства, я пыталась ухватить хоть какую-то закономерность в своих исследованиях, а ещё Кабо с Юстасом Моррисом под моим чутким руководством гнали потихоньку очень даже приличный бренди. И посланец Хартии преподнёс мне корзинку глубинных грибов, не высушенных даже, а бережно уложенных рядами и тщательно пересыпанных стружками. Под грибами, на дне корзинки, лежал приятной тяжести мешочек с деньгами, а заказ посыльный, разумеется, передал на словах. Ничего особенного, просто сонное зелье. Желательно, без вкуса и запаха. Особенно без запаха. Тоже ничего хорошего, если я на нём попадусь, но я всегда могла отговориться попытками подобрать новый состав своего снадобья для храмовников, а мастер Адан никогда и не спрашивал, что это у меня там, в углу, кипит и настаивается, хотя кое о чём догадывался, конечно. Не мог не догадываться: наивный и невнимательный королевский травник — это сказочный герой какой-то, никак не реальный человек.

— Надо же, кусочек лета на такой высоте…

— Эльфийская магия, видимо.

— Эльфийская?

— Да. Крепость на самом деле называется не Скайхолд, а Тарасил’ан те’лас. Место, где небо можно удержать.

Деррен хмыкнул, задрав голову, посмотрел в то самое небо, которое надо было удерживать, и сказал, руководствуясь загадочной мужской логикой:

— Хвала Создателю, ни у кого из моих нет этого твоего дара, и им не надо забивать голову лишним знанием, как у вас в Кругах.

Он нашёл взглядом свободную скамью, и мы с ним сели под деревом, уже роняющим первые, редкие пока что жёлтые листья. Сама крона была ещё зелёной, разве что жухлой немного, листья тем не менее начинали опадать. М-да… интересно, сильно ли здешняя зима отличается от здешнего условного лета? На такой высоте, мне кажется, они должны почти незаметно переходить друг в друга.

— Как у вас дела? — спросила я, чтобы отвлечь братца от его излюбленной темы: он мог и вживую, и в письмах бесконечно нудеть о моём уходе в Круг и о том, чем это закончилось — как будто бы что-то закончилось!

— Да ничего, знаешь, — бодро отозвался он.

Я кивнула: в общем, это было заметно — Деррен не то чтобы растолстел за те годы, что мы не виделись, а как-то… раздобрел, точно хомяк по осени. Одет он был основательно, знал, куда ехал, и готовился как следует, и уж точно не экономил на пуговицах и пряжках.

— Отец так и готовит зелья для контрабандистов?

— Да нет, — отмахнулся Деррен. — Сдал он здорово, куда ему теперь ночами не спать. А мы с парнями вконец перешли на квасцы, купорос, известь и поташ. Кожевники только успевают какие-никакие доспехи клепать, сапоги там, ремни-перевязи, а в городе как начали после Драконьего Культа дома латать да перестраивать, так и идёт потихоньку. Маляры без работы не сидят, и мы, стало быть, тоже.

Я опять покивала, мысли свои придержав при себе. О том, например, как должен был разочароваться в Деррене отец. Ну вот не было у брата моего ни малейшей склонности открывать и придумывать что-то новое, никакой исследовательской жилки. Он предпочитал простые, знакомые и понятные вещи, на которых можно стабильно и без лишней мороки зарабатывать солидные, совершенно законные денежки.

— Тогда даже и не знаю, — неуверенно проговорила я. — Я хотела Хайбренн в приданое подарить рецепт микстуры от похмелья, но если у вас её теперь никто и сварить не сумеет…

— Да ты что?! — Деррен аж подпрыгнул. — Ты её сделала-таки, да? Вот голова же у тебя, Лисс! Так и знал, что добьёшь ты эту варгестову микстуру.

— Я на неё уже патент оформила, — похвасталась я. — Давай сходим к нотариусу и сделаем дарственную на тебя. Или сразу на Брен?