Формула истинной (СИ)

— Едва ли я переживу еще одну такую рану. Мое тело уже не способно восстанавливаться с такой же силой, как прежде. Расслабься, Леотта, тебя я больше в этом не виню. Мне уже рассказали о твоих попытках хоть что-то исправить в графстве. Не думаю, что что-то получится, а некоторые твои решения мы еще обсудим, так как они мне не по душе. Но кое-что тебе исправить не удастся. Истинная дракона подпитывает его, а меня — подпитывать некому. Когда меня не станет, Лесандр займет мое место. И к тому моменту ему хорошо бы научиться стоять за себя.

Риввард говорит это с какой-то… тихой, сдержанной печалью. Будто бы он уже смирился с тем, что ему недолго осталось. Вот почему шрамы? Его драконье тело разваливается без истинной любви? Мда…

— Ай! — Лесандр упускает меч и вскидывает руки, но Алан не перестает атаковать. — Вы чего? Дядя Старрвинд, я же безоружен!

— Разве? Дракон не бывает безоружен, — с каким-то почти хищным оскалом говорит Алан.

Он наносит мечом скользящий удар, и Лес хватается за бедро — тонкая струйка крови бежит по ноге.

Я бросаюсь вперед, и на этот раз Ривварду приходится отбросить трость и схватить меня двумя руками, чтобы не удержать.

— Пусти!

— Стой смирно и смотри!

Риввард обхватывает меня в крепкие объятья сзади, заставляя неподвижно смотреть на то, как мой внук падает от удара ногой. Лес неверяще смотрит на Алана, который нависает над ним.

— Он же его убьет! Риввард, помоги! — воплю я. Сомнения, что это всего лишь тренировка, покидают меня, слишком уж хищный взгляд у Алана. Что с ним? Он сошел с ума? Этот человек мне нравился минуту назад?!

Алан замахивается мечом. Лезвие молниеносно летит вниз. Лесандр вскрикивает, а я только успеваю зажмуриться…

Проходит несколько бесконечных секунд, прежде чем я слышу спокойный голос Ривварда:

— Видишь? Ничего страшного не произошло. Научись доверять моему выбору, жена моя. Хоть в этот раз он ни к чему не привел.

Открываю глаза. Клинок Алана застыл у груди Лесандра. Мой внук испуганно смотрит на своего противника, в его глазах застыл ужас.

Алан убирает меч, поворачивается к нам и растерянно разводит руками. Риввард все еще обнимает меня, но уже не так крепко.

— Сделал все, что мог, Рив. Мальчик просто не превратился, хотя был в миллиметре от смерти.

— Видел, — грозно отвечает мой муж. — Проблема здесь не в том, что он не почувствовал смерть. А в том, что не стал с ней бороться. Испугался, не поверил в свои силы — это второстепенно. Его сила не пробудится, пока Лесандр не решит выступить против смерти, а не принимать ее. До тех пор он будет всего лишь человеком, на котором легко заживают царапины. Хватит с меня тренировок. Иди, осмотри своего птенца, — последнюю фразу Риввард говорит уже мне, после чего отпускает.

Я бросаюсь к Лесандру, который все еще лежит на снегу и не может прийти в себя. Ну и методы воспитания в этом мире! Сдохнуть можно!

Глава 15. Пять сантиметров

Риввард

Последнее, что я помню — полет и пламя. Ветер в крыльях, мощные потоки воздуха от взмахов, которые сбивают с ног вражеских воинов. Огонь добивает тех, кто еще способен сражаться, они плавятся в металлических доспехах заживо. Но баллиста… Я не увидел ее издалека, заметил лишь в самый последний момент. А потом — почувствовал, как сердце перестает качать кровь. Крылья оборачиваются руками, и я падаю на поле брани.

Я думал, что это конец. Я даже обрадовался этому, потому что мне больше и незачем жить. Графство в упадке, мой безумный план не оправдался. Рисковать собой, чтобы мои люди протянули хотя бы еще год, не умерев от голода… Нет, я устал от всего этого. Поэтому, лежа в грязи и крови, обнаженный после превращения в человека, с переломанными костями и затухающим сознанием, я был почти счастлив. Но потом сквозь тьму ко мне прорвался Алан, схватил мое беспомощное тело в лапы и вынес с поля. Так я выжил…

Но пришел в себя лишь дома. Хотя разве это мой дом? Здесь не осталось ничего, чем бы я дорожил. Кроме, пожалуй, Лесандра. Когда он стал подростком, но так и не научился обращаться в дракона, на некоторое время я к нему охладел, но отеческие чувства победили. Пусть я гоняю его каждый день, когда нахожусь в графстве, пусть ругаю и заставляю тренироваться до изнеможения, он все еще моя кровь. Последнее родное существо в мире, которое у меня осталось. Не только моя кровь — но и сын единственной девушки, которую я любил.