Форсайт

– А мой только пришел… – Я представил себе карту. – Двигаем в сторону МКАДа? Может, дойдем до Реутова. Нет, лучше до Балашихи.

– И зачем? – не понял Миша.

– Проверим, что за пределами Москвы.

Парень вздохнул, глядя на фигурку Нюры – та снова устроилась на табуретке. Интересно, зачем она вот так сидит? Завлекает жертву, чтобы сожрать ночью?

– Мой вернется, – вздохнул Миша. – Форсайт кончится, и он назад потопает. У него тут всюду нычки и укрытия. Он тут прижился.

– А если записку написать?

– Станет он меня слушать… – Миша помолчал, что-то обдумывая. – Ты просто за МКАД хочешь выехать? Потом вернуться?

– Да. Стой, ты сказал «выехать»?

Миша усмехнулся.

– Ты водить умеешь?

Я кивнул.

Своей машины у меня не было, но на права я сдал и время от времени пользовался каршерингом – чтобы не терять навыков.

– Двигай за мной.

Идти пришлось недалеко. Миша уверенно подошел к одной из машин, застывших на улице – самой обычной с виду. Зеркала разбиты, стекол тоже нет. Какой-то небольшой китайский паркетник, не из дорогих, но стильный.

Миша запустил руку в проем окна, открыл бардачок, достал и протянул мне ключи.

– Да ладно, – сказал я. – Ты бы хоть прятал их!

Миша улыбался.

Я нажал кнопку – щелкнули замки в дверях.

– Машина прямо так стоит все годы? Не верю!

– Он следит, – пояснил Миша. – То есть я слежу. Аккумулятор заряжаю, масло меняю, салон от пыли протираю. Иногда езжу туда-сюда. Я однажды в форсайт выпал, глядь – сижу за рулем! Хорошо, что медленно ехал.

Открыв дверцу, я сел на место водителя. Подогнал под себя сиденье – моторчики натужно взвыли, но кресло подстроилось. Панель приборов и экран бортового компьютера были заклеены антибликовой пленкой от отражений.

Миша, кряхтя, влез на соседнее сиденье, положил пулемет перед собой на торпедо. Ствол торчал в пустом проеме лобового стекла.

– Мы как на бэтээре, – сказал он довольным тоном.

Я осмотрелся, разбираясь с управлением. Машинально попробовал подстроить разбитые вчистую зеркала.

– Дороги вроде пустые, – заметил Миша. – Можно быстро смотаться.

Да, в основном машины стояли припаркованными вдоль обочин. Событие, наверное, случилось ночью, когда движение было минимальным.

– Ты не перестаешь меня удивлять, – сказал я Мише. – Оживаешь, ходишь с пулеметом, разбираешься в медицине. Да еще и машина есть!

Миша аж расцвел от похвалы.

Я подумал, что любому человеку, даже уверенному в себе, нужны чужие ободряющие слова, нужны другие голоса, кроме своего. Почему же все тут одиночки?

Переключив коробку на драйв, я осторожно нажал на газ. Машина плавно тронулась.

– Начинаем наше путешествие на восток, – объявил я. – Всем пристегнуться. В поездке не будет предложено ни еды, ни напитков.

– Ты только из форсайта не выскочи посреди движения! – попросил Миша.

– Тут уж, приятель, как получится, – ответил я. – От меня не зависит. Но я не буду гнать.

И мы поехали.

Глава седьмая

Я не сразу сориентировался, Новогиреево для меня район незнакомый, да и машина непривычная. Когда понял, что мы движемся по Свободному проспекту на север, даже притормозил, размышляя, куда ехать.

– Гони до Энтузиастов, – посоветовал Миша. – А там напрямую до Балашихи.

– Знаешь эти места?

– Конечно! Я когда понял, где базируюсь в форсайте, то весь район изучил.

Я хмыкнул. Мне это почему-то и в голову не пришло.

С другой стороны, я-то в Мире После не сидел на одном месте, а блуждал по Москве.

Мы поехали дальше. Справа стеной стояли старенькие девятиэтажки, слева парк – заснеженный, не то спящий, не то мертвый. Холодный ветер бил в лицо, я щурился и держал скорость не выше пятнадцати километров.

– Держи. – Миша достал из бардачка здоровенные очки-консервы паропанковского вида: медная оправа с нелепыми шестеренками и массивными винтами, тонированные в желтый цвет небликующие линзы, кожаный ремешок.

Интересно, где он такие достал? Магазинчик для гиков обчистил?

Пришлось снова останавливаться и надевать очки. Вторые такие же Миша ухитрился нацепить поверх своих.

Теперь мы выглядели донельзя нелепо, но ехать стало легче.

Минут через пять я съехал на шоссе Энтузиастов. Тут двигаться было труднее, если на Свободном нам попалось три или четыре машины на проезжей части, то съезд наполовину перегораживал сгоревший бензовоз, да и на шоссе машин хватало – часть застыла в направлении из города, часть на въезде.

– Пытались уехать из Москвы? – выкрикнул я.

– Наверное! Никита, не гони!

Я и не гнал, ехал со скоростью от силы двадцать километров в час. Огибал застывшие машины, один раз затормозил возле военного грузовика с тентом. Миша кивнул, поняв все без слов, вышел, заглянул в кузов, потом в кабину. Вернулся, качая головой.

– Все давно растащили. Никита, а почему твой без оружия ходит? Пацифист, что ли?

– Сам ты пацифист, – обиделся я за себя будущего. – Спроси, если раньше выйду.