Форсайт

Я же не знаю, какие у него погоны и какое образование. Вряд ли обычному ученому или чиновнику доверили бы руководство таким центром. Скорее всего, он работает в безопасности. А там учат входить в доверие. Говорить часть правды. Временами вызывать на откровенность. Иногда провоцировать сочувствие.

Настроение у меня резко испортилось.

– И что делать? – спросил я таким тоном, будто Миша оказался виноват, что подслушал разговор. – Требовать истины? Так мы не знаем, что проверять. Уйти? Так Событие случится вот-вот, куда нам уходить и зачем?

Миша понуро кивнул.

– Некуда, да. Но я хочу, чтобы кто-то знал.

– Будем настороже, – согласился я. – И попробую Ленку спросить.

Миша с сомнением посмотрел на меня.

– Не будет же Григорян родственнице врать!

– А она тебе?

Я выдохнул. Сказал:

– Давай остановимся, Миша. Ты все-таки плоховато понимаешь взрослые отношения.

– Мои родители вместе спят, – возразил Миша, и лицо у него пошло красными пятнами. – Но они друг друга обманывают. Я знаю.

– Стоп, – остановил я его. – Мысль понятна. Но я поговорю с Леной. Осторожно поговорю.

– Осторожно, – умоляюще попросил Миша.

– Вот только хорошо бы им уже появиться. – Я встал, давая понять, что разговор закончен.

В общем-то по Москве в Мире После можно перемещаться довольно свободно. Люди тут редко конфликтуют. В форсайтах я пару раз слышал выстрелы, а однажды наблюдал драку – без всякого оружия, четверо мужчин дрались, неумело и бессмысленно, не пара на пару, а каждый со всеми. Драка окончилась без видимого результата, люди разошлись, вытирая с лиц кровь и ругаясь, но без членовредительства.

Куда больше была опасность наткнуться на уцелевшее зеркало или стекло, случайным взглядом вызвав варга. Честно говоря, до того момента, как Миша расстрелял тварь из пулемета, я даже не подозревал, что они смертны.

Но, с другой стороны, были люди со странностями, такие, как Нюра. А где-то могли оказаться и настоящие банды. Не верю я, что никто после События не попытался собраться кучкой и захватить власть! А две молодые девушки в мире после апокалипсиса – это валюта. В нашем случае даже ценнее пищи или патронов.

– Давай к Нюре сходим? – предложил Миша.

Я покачал головой.

– Опасно, Миш. Опять взбесится, придется стрелять.

Он вздохнул.

И тут я увидел Сашу.

Ну, конечно, она выросла, как и Миша. Уже не девчонка, молодая девушка. В черном джинсовом комбинезоне и черной куртке, из-за плеча торчит длинный ствол – явно не автомат, скорее, снайперская винтовка. Саша приближалась к нам вдоль панельных многоэтажек и катила перед собой какую-то тележку, во всяком случае, вначале мне так показалось.

Потом я понял, что это не тележка.

– Блин… – сказал Миша растерянно. Поднялся со стула, внезапно став каким-то неуклюжим и громоздким. Посмотрел на меня. Спросил: – Ты знал?

Я не ответил. Смотрел на Лену, сидящую в инвалидной коляске. На коленях у нее лежал короткоствольный автомат.

Ниже колен ничего не было.

Сглотнув вставший в горле ком, я двинулся им навстречу. Миша, держа в опущенных руках пулемет, пошел следом за мной.

– Привет! – крикнула Лена и помахала рукой. Сашка шла молча, даже не кивнула, поглядывала по сторонам.

Мы сошлись и остановились друг напротив друга.

– Здравствуйте, Никита, – поздоровалась наконец Сашка со мной. Мише улыбнулась.

Я рассеянно кивнул, продолжая смотреть на Лену.

– Извини, что не предупредила раньше, – сказала она.

– Понимаю.

Я действительно понимал. Мне даже про больную ногу рассказывать не хотелось, будто я был в чем-то виноват. Но где растянутый голеностоп, а где потеря ног…

– Давно? – спросил я.

– С первого форсайта, – Лена криво улыбнулась. – Не знаю, как меня угораздило. Вроде бы варг отхватил.

Она почти не изменилась… кроме этого. Даже стрижку ухитрилась сохранить такую же. И никаких морщин-шрамов… ничего.

– Ты молодец, что справилась, – сказал я, глядя ей в глаза. – Тут занозу посадишь, боишься воспаления… а ты выжила.

– Была… с другом, – неохотно ответила Лена. – Неважно. В одиночку бы точно не выжила.

Переведя взгляд на Мишу, она подмигнула ему.

– Слушай, как ты вырос! Красава!

Миша подошел к ней, они с Сашей обменялись взглядами. Спросил:

– Лена, помощь не нужна? Я немножко разбираюсь в медицине.

– Там все давно зажило, – ответила Лена. – А вот коляску покати, Сашка устала.

До меня дошло, почему они добирались к нам так долго.

– Надо было нам приехать на машине, – сказал я.

– Нет, не надо было. По пути зоны, где бензин взрывается, – впервые заговорила Саша. Голос у нее оказался неожиданно хриплым. Причину я понял через мгновение, она достала пачку сигарет и закурила. – На востоке Москвы их мало, а в центре и на западе полно.

Она оценивающе посмотрела на меня, потом на Мишу. Отпустила коляску – позади, на спинке, были какие-то рукояти, чтобы ее катить.

– Берись, Мишка.

Миша безропотно взялся, и мы медленно двинулись к магазинчикам.

– У моего тут база. – Парень явно был растерян не меньше меня, но вел себя замечательно. – Но мы что-то с ним конфликтуем.