Фостер

В течение трех недель представители профсоюзов излагали перед Федеральной посреднической комиссией факты, разоблачавшие условия труда на мясохладобойнях в Чикаго. С тех пор как Эптон Синклер написал свой роман «Джунгли», здесь больших изменений не произошло. Это было, по словам Фостера, «длинное повествование о голоде, изнурительном труде, болезнях, увечьях, невежестве, пьянстве, сумасшествии, отчаянии и смерти». В декабре 1917 года была одержана первая победа. Комиссия признала право рабочих организовываться в профсоюзы, рекомендовала десятипроцентное увеличение заработной платы, прекращение дискриминации и произвольных увольнений, создание отвечающих санитарным требованиям столовых, раздевалок и умывален.

Остальные требования были переданы на арбитраж федеральному судье Альтшулеру, который, опасаясь дальнейшего обострения конфликта, решил спор в пользу рабочих.

В целом рабочие получили увеличение зарплаты с 10 до 25 процентов, право на профсоюзную деятельность, участие в профсоюзных собраниях и конференциях, выдвижение требований и т. д. Кроме того, был завоеван 8-часовой рабочий день, равная оплата мужчинам и женщинам за равный труд, запрет дискриминировать из-за религиозных, национальных и расовых причин, бесплатное предоставление спецодежды и ряд других благ.

Это была действительно большая победа, первая по столь значительным достижениям в истории американского профсоюзного движения. Она вызвала подлинно революционный подъем среди рабочих мясохладобоен.

Успех этой борьбы доказывал правоту позиций революционных синдикалистов — наиболее последовательным из них был Фостер, — призывавших вопреки Гомперсу продолжать классовые бои в условиях империалистической войны.

ВЕЛИКАЯ СТАЧКА

Мы сильны,

Мы сильны,

Если вместе мы всегда,

Если все

Как один!

Джо Хилл

В связи с победой рабочих мясохладобоен авторитет Фостера заметно возрос среди трудящихся не только Чикаго, но и всей страны. Этого не мог не учитывать Гомперс. Он стал обхаживать Фостера, предлагая ему разные посты в бюрократической машине АФТ в надежде таким образом приручить и обезвредить его. Нов этом «брат» Гомперс (в АФТ было принято такое обращение) потерпел решительное поражение.

Вот что, по словам Фостера, произошло тогда: «В 1917–1920 годах Сэм Гомперс соблазнял меня хорошо оплачивавшимся постом главного организатора АФТ, а председатель моего профсоюза — Братства железнодорожников Америки — Мартин Райан предложил мне работать редактором газеты этой организации. Но мои левые взгляды не позволяли мне соглашаться на такую работу. Я никак не мог представить себя винтиком огромной бюрократической машины, командовавшей профсоюзным движением».

Вскоре после арбитражного решения, увенчавшего победой борьбу рабочих хладобоен, Фостер с присущим ему энтузиазмом и решительностью стал агитировать за организацию сталелитейщиков. Здесь, как и в других отраслях промышленности, имелось несколько десятков цеховых профсоюзов, входивших в АФТ и не проявлявших особой активности. Главная же масса рабочих — около полумиллиона, если считать всех, кто имел какое-либо отношение к металлу — от рудокопов и железнодорожников до станкостроителей и металлургов — была неорганизованна и лишена каких-либо прав. На заводах за рабочими следили сотни явных и тайных охранников, полицейских, бандитских шаек. Они подавляли террором любую попытку рабочих оказать сопротивление предпринимателям. Дело доходило до того, что многие руководители карликовых цеховых профсоюзов являлись платными агентами полиции или предпринимателей.

Поднять сталелитейщиков на борьбу за свои права, пробудить в них классовую сознательность — вот какую цель поставил перед собой Фостер и его единомышленники.

И на этот раз Фостер решил опереться на Чикагский совет Американской федерации труда и его председателя Фитцпатрика. От имени профсоюзов железнодорожников и некоторых других он внес на одном из заседаний совета предложение обратиться к руководству АФТ с требованием начать кампанию по привлечению сталелитейщиков в профсоюзы. Совет поддержал Фостера и направил его предложение Гомперсу, который прохладно отнесся к этой идее. Но это отнюдь не обескуражило Фостера. Он добивается подтверждения решения Чикагской федерации труда, которая направляет его делегатом на очередной съезд АФТ с поручением отстаивать предложение о кампании среди сталелитейщиков. В июле 1918 года на съезде в Сент-Поле Фостер вопреки откровенному саботажу Гомперса сумел убедить делегатов созвать специальную профсоюзную конференцию в Чикаго для выработки конкретного плана агитации среди сталелитейщиков.