Фостер

Мой интерес к Ленину был тем более глубоким, что в это время он оказывал решающее влияние на мою идеологию и на всю мою жизнь. Привлеченный сперва к коммунистической партии ленинской позицией по профсоюзному вопросу, я во время III конгресса Коминтерна усердно изучал его произведения. На протяжении многих лет я читал самых разнообразных писателей социалистического, анархистского и синдикалистского толка и уже имел довольно широкий опыт в различных массовых рабочих движениях, но ленинское теоретическое мастерство поразило меня своей новизной и завоевало своей убедительностью. Мне было легко согласиться с его сокрушающей критикой ревизионизма, синдикализма и анархизма и принять общую программу коммунизма — все это подтверждалось живой действительностью русской революции и тогдашней обстановкой в мире».

На конгрессе Фостер познакомился с видными деятелями мирового коммунистического движения — Эрнстом Тельманом, Гарри Подлитом, Георгием Димитровым.

В дни конгресса Фостер выступил в «Правде» со статьей «Рабочее движение в Америке». Объясняя в этой статье причины отсталости и инертности американскою профсоюзного движения, Фостер критиковал американских «левых» деятелей, считавших, что существующие профсоюзы обречены на гибель, а поэтому свою главную задачу видевших в создании новых, революционных профсоюзов. Фостер, следуя точке зрения Ленина, отмечал, что такая политика нанесла вред профсоюзному движению, так как вынудила уйти из тред-юнионов наиболее преданных борцов за дело рабочего класса. Теперь, писал он, американские революционеры решили работать внутри старых профсоюзов. Эта статья появилась в «Правде» 28 июня под псевдонимом В. Ферстер.

5 июля произошла встреча делегатов Американской компартии, участников III конгресса Коминтерна, с В. И. Лениным. Ленин высказал мнение, что американские коммунисты используют далеко не все легальные возможности для работы в массах, и советовал начать издание ежедневной газеты, активно участвовать в избирательной кампании. Ленин осудил бойкот коммунистами президентских выборов 1920 года.

Конгресс Профинтерна открылся в Москве в Доме Союзов 3 июля. На нем присутствовали 880 делегатов от профсоюзов 41 страны. Как и предвидел Фостер, на конгрессе развернулась борьба между сторонниками ленинской политики в профсоюзном движении и их противниками в лице последователей дуализма, представленных, в частности, делегатами ИРМ.

Конгресс Профинтерна принял ленинскую платформу. Он осудил выход революционных рабочих из массовых профсоюзов, возглавляемых реформистами.

Конгресс призвал членов ИРМ вступить в профсоюзы АФТ. В соответствующей резолюции говорилось: «Чем дольше члены ИРМ будут держаться в стороне от АФТ, тем большие будут страдания и тем труднее будет процесс избавления неорганизованных рабочих…»

Конгресс рекомендовал организовать революционные ячейки и группы в профсоюзах АФТ. Нет другого пути, ведущего к завоеванию трудящихся масс в Америке, как только вести систематическую борьбу в профсоюзах, — таково было решение конгресса Профпнтерна.

Большинство делегатов ИРМ на конгрессе возражало против этих решений, как и против установления дружественных связей между Профинтерном и Коминтерном, они даже пытались осудить диктатуру пролетариата в России С ними солидаризировалось руководство ИРМ, отказавшееся присоединиться к Профинтерну и проводившее с тех пор резкую антисоветскую политику.

Хейвуд, однако, одобрил решения конгресса. Большой Билл, которому угрожало в США 20-летнее тюремное заключение за активную антивоенную деятельность, остался в Советской России, вступил некоторое время спустя в Коммунистическую партию США. Хейвуд умер в Москве в 1928 году. Прах его был захоронен в кремлевской стене и на кладбище в Чикаго, рядом с могилами хеймаркетских жертв.

Конгресс Профпнтерна принял фостеровскую Лигу профсоюзной пропаганды в качестве американской секции, а самого Фостера избрал в руководящие органы нового профсоюзного Интернационала. «Наша делегация, — вспоминал Фостер, — была в восторге. Мы были уверены, что наконец заложили основы для правильной революционной политики профсоюзного единства в Соединенных Штатах, и мы верили, что можно будет добиться больших успехов. Последующие события убедительно показали, что наш оптимизм был обоснован».

Три с половиной месяца провел Фостер в молодой Советской республике. Он посещал заводы и фабрики, культурные учреждения, встречался с деятелями революции, рабочими, крестьянами, много читал, вел подробнейший дневник, послуживший ему основой для книги «Русская революция», изданной в Чикаго в конце 1921 года.