Фрагментация

Когда он пришел, я сразу же стал сокрушаться по поводу несправедливой системы закупок. Мол, при таком объеме финансирования мы не можем себе позволить другие, более качественные критерии. Так что тебе, мой друг, придется за пару месяцев переместить человек тридцать к остальным участникам тендера. Он был готов к этому. Долго, правда, жаловался. Но потом достал из кармана скомканный листик. В нем был список клиентов, от которых он был готов отказаться. Процентов семьдесят стариков, которые могут умереть в любой момент, пара пироманов и другие проблемные личности. Список был составлен грамотно. Мы прикинули, как уговорить родственников, разработали стратегию на случай протечки информации в прессу. Главное, чтоб никто не умер, пока его перевозят из одного центра в другой. Под конец я пообещал что-то изменить в лучшую сторону. Прямо и честно смотрел ему в глаза. Он проникся. У меня получается вселять надежду в людей. Даже когда я уверен, что ничего не изменить. Так надо. Ведь надежда умирает последней, то есть вместе со своим носителем. А умирать вдвоем всегда веселее. Тею это раздражает. Пустые словесные обещания. Но даже по отношении к ней это работало. Ведь если не можешь изменить положение вещей, можно по крайней мере изменить отношение ко всему этому. Надежда на лучшее помогает. Хотя, как и не хлебом единым сыт человек, так и надеждой тоже сыт не будешь.

После его ухода я впал в уныние. Так всегда бывает после сеанса форсированного оптимизма. Настоящее жизнелюбие идет от духа, а не от разума. Рабочий день заканчивался. За окном хлопьями валил снег. Нужно было идти на маршрутку (машину я в то время обычно оставлял Тее) и ехать домой. Там я наверняка забуду поцеловать жену первой, так как сначала поцелую дочку. Как-то часто я стал забывать Тею после рождения Альки. Мою нежную, хрупкую снежную королеву, которая в одно мгновение может превратиться в чудовище или грязную портовую шлюшку. Мастерица трансформаций.

Я знал, что в нашей квартире будет царить запах невкусного ужина, бить в перепонки «Собачий патруль» или речитатив канала «MTV». Или еще хуже: в гостях будет мама, которая у нас уже почти живет, так как постоянно помогает управиться с Алькой. С мамой пространство нашей трешки заполняется вкрадчивыми причитаниями героев ток-шоу «Пусть говорят». Непрошенные звуки будут беззастенчиво врываться в мое уставшее сознание, пока я буду есть недосоленный рис с помидорами, или жареную картошку, или макароны с сыром. После родов Тею совсем перекрыло, и она стала вегетарианкой. Потом мы предпримем поход в магазин. Его будут сопровождать короткие неинтересные диалоги. Все завершит совместное укладывание Альки. Наконец-то! Самые дорогие мне люди засыпают. И у меня есть пара часов свободной жизни. Я выйду на балкон и закурю вожделенную сигарету. Не замечу, что буду стоять и размеренно раскачиваться, как маятник. Просто я привык каждый вечер укачивать ребенка.

Несколько глубоких затяжек, от которых начинает першить в горле. Я думаю о рукописи, которая теперь лежит в моем секретере. Полагаю, что ее напечатали какие-то малограмотные мистики, знающие французский, на «Оливетти» или, может быть, «Ундервуде» с продавленной буквой «Б». Должен признать, что за свою долгую карьеру чиновника я достаточно сносно овладел грамматикой французского языка и легко мог заметить неправильно употребленный «decleanasion», тем более их во французском всего два – именительный и винительный. И перепутать их может только последний лох. Да и приставки оставляли желать лучшего. Но если забыть о грамматике, можно было впасть в совершенное очарование сюжетом. Рукопись казалась невероятной профанацией. Датированная серединой прошлого века, она рассказывала о событиях, которые происходили в Москве наших дней, или даже скорее в недалеком будущем. События были нелепые, фантастические и, мягко говоря, не совсем здоровые. Но содержание меня пленило, как когда-то Нагорная проповедь очаровала алчных до четких ориентиров язычников. Сюжет отрывал от реальности, а персонажи были настолько некоторыми чертами похожи на меня, что иногда казалось, будто рукопись была написана специально для меня. .