Фрагментация

Неудачная коммуникация с нами основывалась на трех вещах – неверно выбранном предмете и референте разговора, а также позиционировании. Вот вам пример выбора неверного предмета разговора. Звонит человек и начинает жаловаться, что из-за перевода часов на зимнее время у его коровы уменьшился удой. Ты не можешь послать его на хрен, хотя следует. Потому что коровы никак, слава богу, не связаны с нашим министерством. Да и коровам, честно говоря, все равно, будут их доить в четыре или в пять утра. Но вместо такого замечания ты направляешь его в Министерство экономики, которое отвечает в нашей стране за время. А вот пример выбора неверного референта, то есть объекта ссылки. Звонит человек и спрашивает, почему ему не перечислили пособие, пенсию или не выдали упаковку бесплатных продуктов. Я отвечаю, что этот вопрос не в моей компетенции и ему надо звонить туда-то или тому-то. Человек язвительно интересуется, а чем, собственно, я занимаюсь. Приходится отвечать, что я только то и делаю, что пью кофе, ем пончики и издеваюсь над людьми по телефону.

Из-за таких язвительных ответов у меня потом случались проблемы с начальством. Нам звонило и писало огромное количество очень странных людей, которые рассказывали в особо извращенных формах о тунеядстве, изнасилованиях, попытках самоубийства, неуплате налогов, бытовом насилии, мужеложстве и женоложстве (в пансионатах), злодеяниях социальной службы, продажных чиновниках, деклассированных проститутках и так далее. Их нельзя было, конечно, назвать абсолютно тронутыми. По определённой выборке жалоб проводились проверки, и некоторые факты вопиющей несправедливости подтверждались. Но в подавляющем большинстве случаев жалобы оказывались обыкновенным сутяжничеством одиноких людей, постоянно ищущих бесплатного собеседника. Тоже, кстати, диагноз, который быстро распространялся в нашей деревне одновременно с депопуляцией. Это и приводило и к третьей причине – позиционированию. Человек зацикливался на своей проблеме и считал ее самой важной вещью в мире. Мне позвонила как-то одна мамочка, два дня как родившая, и заявила, что ее муж пропил с друзьями все пособие по рождению. Она полагала, что в наши обязанности входит повторно выплатить ей пособие или заставить мужа вернуть ей деньги. Я пошутил тогда, что хорошо, что ребенок родился здоровым, а муж обязательно ей деньги вернет, если она перестанет придавать случившемуся такое значение. Да и не так уж это ужасно, что отец решил отпраздновать это событие. Женщина потом жаловалась и грозилась подать на меня в суд.

От невеселых мыслей меня отвлек стук в дверь. Не дождавшись приглашения, в кабинет с шумом зашел председатель Общества глухих. Парень со смешной фамилией Ворчлав и вечно подозрительным взглядом. Он был одет в модный пиджак с широкими лацканами и клетчатые брюки. Подозрительность в нем развилась из-за врожденного отсутствия слуха. Трудно жить в мире, в котором ты не понимаешь, о чем идет речь. Ворчлав сел напротив меня и стал пристально всматриваться в мои губы. Он надеялся услышать от меня признание в любви к его организации и обещания финансовой поддержки. Я скрестил кисти рук на груди, а потом поднес открытую ладонь к губам. Это означало примерно: «Мир тебе и любовь. Я паясничал. Ворчлав несильно удивился, но махнул руками, спрашивая, где я так поднаторел в дактилологии. Я пытался отчетливо артикулировать и, помогая руками, объяснил, что активно ее изучаю, как и язык Брайля, так как хочу как можно лучше понимать свои целевые аудитории.

Потом я рассказал ему притчу про государственный бюджет. Мне ее как-то поведал наш министр. В одном королевстве на мосту периодически кого-то грабили или насиловали. Тогда король решил поставить на мосту солдата, чтоб тот следил за порядком. Солдату понадобилась смена, ведь караул должен был быть круглосуточный. Выделили смену. Потом на нескольких других мостах, до этого вполне безопасных, тоже решили поставить охрану. Ведь безопасно должно быть на всех мостах. Потом новую охранную службу решили отделить от регулярной армии. У нее появился свой начальник, бухгалтер и специалист по персоналу. Потом у них появился отдельный склад для амуниции, своя казарма и выездная кухня. В один прекрасный день король взглянул на издержки всего этого мероприятия и сказал, что расходы стоит сократить, уволить, например, кого-нибудь. Это дело поручили бухгалтеру и специалисту по персоналу. Они посовещались и пришли к выводу, что надо вдвое сократить количество солдат. Но король все равно считал, что расходы слишком большие. Солдат сокращали еще раз и еще раз, пока не остался один солдат, с которого все и началось. Ну а потом уволили и его.